Он вдруг озорно улыбнулся:

— Не бойся, я не собираюсь снимать с тебя скальп, котенок. Просто чуть-чуть отрежу от твоих волос. Нагнись-ка, — приказал он.

— Снимать скальп?

Эта мысль никогда не приходила ей в голову. Самантой вдруг овладела тревога, сердце запрыгало, она невольно отстранилась от Ника, но лишь до тех пределов, до которых ей позволили запутавшиеся волосы.

— Я только хочу найти острый камень, чтобы отрезать эту прядь. И потом, — добавил он с улыбкой, — я лишь наполовину индеец и стараюсь детей не пугать.

Она не понимала, почему он думал, будто его слова о том, что он полуиндеец, могут ее успокоить. Вся в сомнениях и в то же время стараясь успокоить себя, она шла за ним нагнувшись, давая ему возможность найти острый камень.

Найдя наконец то, что он искал, Ник выпрямился и притянул Саманту к себе.

Когда же до нее дошел смысл последней фразы, она смело посмотрела в серые глаза Ника и, распрямившись во весь свой рост, составлявший пять футов и четыре дюйма, сказала:

— Я не ребенок. Мне уже восемнадцать лет. Почти.

— Боже мой, да ты еще моложе, чем я думал! — Ник взял камень и ударил им по волосам на фут выше того места, где они зацепились за его одежду. — Куп, — добавил он, показывая на свисающую прядь волос у его бедра.

— Куп? — переспросила она. — Что это?

— Индейцы называют это купом, когда снимут скальп. Что-то вроде трофея.

— Вы не снимали скальп, вам нужно было только отрезать запутавшийся локон. И вовсе не следовало отрезать так много, — сказала Саманта, глядя, как он наматывает длинную прядь себе на руку.

Бросив на нее свирепый взгляд, он поднял острый камень и угрожающе шагнул к ней.

Саманта попятилась, испуганно вытаращив глаза.

Ник засмеялся и выбросил камень.

— Не беспокойся, малышка, я тебя не обижу.

— Я не малышка! — топнула ногой Саманта. Уперев руки в бока, она смерила его взглядом. — А сколько вам лет… дедуля?

— Двадцать шесть, и с каждой минутой я становлюсь все старше. — Он сокрушенно вздохнул. — Нам надо устраивать лагерь. — Ник показал жестом: — Вон там есть ручей, если ты хочешь попить и освежиться. А я разведу костер. — Взяв недоуздок, он направился к небольшой поляне, окруженной валунами и высокими соснами.

Саманта двинулась туда, куда указал Ник, и вскоре обнаружила быстрый ручей, который вызванивал веселую мелодию на разноцветных камешках. Опустившись на колени, она зачерпнула студеной воды, которую нашла очень вкусной, и с удовольствием напилась. Утолив жажду, умыла запылившиеся лицо и руки и вытерла их об одеяло. Сцепив зубы, Саманта опустила ноги в ручей и плеснула ледяной водой на больные места. Они перестали гореть, зуд уменьшился. Поднявшись, она вытерла ноги о пучок травы. Морщась, расчесала пальцами спутанные волосы, пытаясь хоть немного привести их в порядок, поскольку заколки давно были потеряны. Почувствовав себя лучше, она расправила на плечах одеяло и направилась к лагерю.

Ник подбрасывал дрова в небольшой костерок. Когда Саманта подошла поближе, он поднял глаза и показал на плоский большой камень, который притащил:

— Садись к огню и грейся. Я вернусь через минуту.

Саманта посмотрела вслед уходящему Нику, отметив про себя, что передвигается он совершенно бесшумно, демонстрируя при этом грацию танцора. «Индеец, гм…» — задумчиво подумала она. Сидя на принесенном им камне, она протянула руки к огню, испытывая благодарность и за импровизированную скамью, и за тепло.

Спустя некоторое время он вернулся, неся две большие рыбины и несколько крепких зеленых палок. Саманта зачарованно наблюдала за тем, как он вбил по обе стороны костра две палки рогульками вверх и положил на них третью, насадив на нее предварительно очищенных рыб.

— Как вы поймали этих рыб? — удивленно спросила Саманта, зная, что у него нет ни удочки, ни других снастей.

— Я их пощекотал, — ответил Ник.

— Пощекотал? — не поверила Саманта.

— Да. Надо встать на берегу, и когда рыба подплывет, тут ее и пощекотать. Ей это страшно нравится. И тогда остается только вытащить ее из воды. — Его лицо осветилось обворожительной улыбкой.

Саманта улыбнулась в ответ, не вполне уверенная в том, верить ему или нет.

Рыба поджаривалась на открытом огне, распространяя божественный аромат. Саманта вдыхала аппетитные запахи и поглаживала урчащий живот в предвкушении пира. Прошло, казалось, сто лет с того момента, когда она ела в последний раз.

Когда рыба была готова, Ник ловко снял ее с палки. Он разделал рыбу, вынул кости и разложил сочные дымящиеся кусочки на чистом плоском камне. Взяв один, протянул его Саманте.

— Спасибо, — сказала она, принимая аппетитный кусок из его рук. Отщипнув, отправила ломтик в рот. — М-м-м, изумительно! Никогда не ела ничего подобного. Такое едят только на пикниках.