Шрифт:
— Он нужен вооруженным силам.
— Он нужен и ФБР.
— И они не должны взаимоисключать друг друга, доктор Коран.
— Я тоже так считаю, но ваши люди могут снова попытаться меня одурачить, и вы тоже можете забыть, что сотрудничаете с нашим управлением. Я не хочу, чтобы вы усмотрели в этом сотрудничестве угрозу.
Касим взял руку девушки и пожал ее.
— Хорошо, — сказал он. — Я все понял.
— Я рада, что мы поняли друг друга.
ГЛАВА 17
Когда самолет с Джессикой Коран на борту пролетел над Индианаполисом на высоте сорока тысяч футов, Учитель припарковался на стоянке рядом с больницей на окраине города. Он навестил всех своих обычных клиентов, повстречался с доктором Граббером, и теперь у него осталось немного свободного времени. Он прикрепил к одежде значок агента по торговле медицинским оборудованием и побрел по коридорам недавно построенной больницы, вдыхая особенный больничный запах. Раздражали лишь лампы дневного света, обжигавшие его чувствительную кожу. Несмотря на жару, на нем была одежда с длинными рукавами и очки с темными стеклами, но персонал больницы вполне мог объяснить это необходимостью защищать глаза от слишком яркого света — все вокруг было ослепительно белым.
Ему нравилось заходить в приемную неотложной помощи, куда довольно часто приходили молодые люди, которым просто-напросто негде было переночевать. И он знал к ним подход.
В углу сидела молодая женщина, явно чем-то напуганная. Он подошел к ней и, объяснив, что он врач, спросил, может ли он ей чем-нибудь помочь.
— Нет, я просто ожидаю, — ответила та, — но они ничего не говорят мне о состоянии Джимми.
— Джимми? Он маленький мальчик?
Ее это рассмешило.
— Нет, Джимми — мой приятель. Он попал под машину, и меня вызвали в полицию, однако, потом попросили посидеть здесь. И я никак не могу узнать, все ли у него в порядке.
— А как фамилия Джимми?
— Пайлс.
— Хорошо. Подождите, я попытаюсь что-нибудь разузнать для вас, — сказал он женщине.
Он открыл дверь, отделявшую приемный покой от самой больницы, и вышел в коридор. Все были чем-то заняты, никто не обратил на него внимания.
Постояв некоторое время, он вернулся к обезумевшей от страха молодой женщине. Та сразу же бросилась к нему в надежде что-нибудь узнать.
— Его жизнь вне опасности, он не очень пострадал. Доктор Сорнтон сообщил, что его скоро доставят сюда, и ничего серьезного у него не обнаружено.
Женщина едва не лишилась чувств.
— О, о… благодарю вас… я так вам признательна…
— Доктор Сорнтон сказал, вам лучше идти домой и прийти завтра. До этого времени Джимми вряд ли проснется, ему дали успокоительное — он тихонько засмеялся.
— Нет, я думаю, что не смогу оставить его Я просто подожду здесь и…
— Нет, нет. Это просто глупо. Я могу выписать вам прекрасное успокоительное, и вы немного отдохнете…
— Я не смогу уснуть, зная, что Джимми мучается от боли.
— Но он вовсе не мучается от боли, его вывели из болевого шока доктор Сорнтон и другие замечательные специалисты.
— Но я хочу повидать его.
— Мне очень жаль, но об этом не может быть и речи. Взгляните, — он показал ей успокоительные таблетки. — Вы ведь знаете, что это такое, не так ли? Они помогут, я обещаю, и вы забудете на время об этом кошмаре. В самом деле, необходимо немного поспать и успокоиться, и когда завтра встретитесь с Джимми, то все будет в порядке, вы будете выглядеть так…
В комнату вошла медсестра.
— Барбара, Джимми сейчас делают рентгеновский снимок грудной клетки, чтобы выяснить, нет ли у него переломов. Ему дали успокоительное, однако, к сожалению, мы обнаружили у него внутреннее кровотечение. Необходима операция, а для этого нужно получить согласие его ближайших родственников, поэтому…
— Что?! Что вы говорите? Но ведь доктор Сорнтон сказал…
— Какой, вы говорите, доктор?
— Этот человек, этот доктор, — она обернулась, но рядом с ней никого не было.
— Какой человек? О чем вы говорите? Может быть, стоит дать вам транквилизатор?
Но женщина бросилась к выходу и успела заметить мужчину-призрака, который так старался ее утешить. Она закричала:
— Вернитесь, мистер! Доктор! Я к вам обращаюсь!
Но тот уже скрылся.
Медсестра попыталась успокоить вконец расстроенную женщину.
Приход медсестры был так внезапен, что он до сих пор не мог прийти в себя. Он чувствовал, как внутри все клокочет от ярости. Удача, которая, казалось, сама идет навстречу, вдруг повернулась к нему спиной, когда в приемную вошла медсестра, разрушившая все его планы. Он вернулся к фургону, охваченный раздражением и злостью, однако, вечер еще только начинался, терпение у него отменное, и потом, выйдет же когда-нибудь из больницы та молодая женщина. Можно было бы сделать наркотический укол, приводящий в бессознательное состояние, использовать хлороформ или физическую силу, но рядом со входом в больницу стояла полицейская машина.