— А теперь прибавьте к этому двадцать процентов, которые он оставил Олегу Савченко. Двадцать пять процентов — это уже не пустяки. Это блокирующий пакет, который дает не только другой уровень дивидендов, но и возможность реально управлять компанией.

— О’кей. Пять процентов получила Диана, двадцать процентов Савченко. Кому же досталось все остальное?

— Пятьдесят процентов плюс одну акцию Виталий Александрович Мирошников оставил в собственность своей сестре Татьяне. С этого момента Татьяна Мирошникова становится единственной и полноправной хозяйкой «ВитаМира».

Таня Мирошникова — владелица «ВитаМира»? Вот это новость! Наконец-то ее мечта о независимости сбылась! Теперь не придется с тоской ждать двадцать пятого числа каждого месяца, когда на ее счет капнет очередная сумма на карманные расходы. И клянчить деньги на учебу в Милане ей тоже не придется. Она сможет взять их сама, не дожидаясь разрешения мамочки.

«Не знаю, как для «ВитаМира», а для Тани Мирошниковой точно настанут новые времена, — подумала Аня. — И Ратников прав, его деньки при дворе сочтены. Должно быть, поэтому он так разболтался».

В дверь постучали, и в кабинет вошел официант с подносом, на котором стояли три чашки: две маленькие и одна побольше. Та, что побольше, предназначалась Старцевой. Она сделала глоток. Чай с мятой. Аня и не знала, что угодила в постоянные клиенты «Золотого льва», на которых заводилось персональное досье с указанием вкусовых и питьевых предпочтений.

Взаимное любопытство было удовлетворено. Оставался еще один вопрос. Аня не могла его не задать. Он касался лично ее.

— За Кругловым вы следили, потому что работали на его жену. За Полуниной вы следили, потому что подозревали ее в промышленном шпионаже. Евгений Петрович, а зачем вы следили за мной?

— За вами? — искренне удивился Ратников. — Помилуй бог, с чего вы взяли?

— Я прочитала отчет одного из ваших агентов, который сообщал, что в Музее древнерусской архитектуры объект побывал у Станиславской М.П. И именно в тот день, когда я приходила к ней проконсультироваться по одному вопросу.

— Я никогда не следил за вами, — покачал головой Ратников. — Разумеется, я знал, что вы журналистка, но никаких причин следить за вами у меня не было. Как я уже говорил, причастность Полуниной к шпионажу не была доказана, и мои агенты продолжали работать и после ее смерти, наблюдая за ближайшим окружением Мирошниковых и докладывая мне обо всем, даже если это не имело прямого отношения к делу.

— Кто же в тот день побывал у Станиславской?

— Максим Полищук, личный охранник Мирошникова.

Стыд и срам. Позор и проклятие. И как она могла так ошибиться? Теперь ей непременно придется выслушать пространные рассуждения Ветрова о том, какие порой неожиданные результаты дает смесь мании величия с манией преследования. Она покосилась на Андрея, но он был, как никогда, серьезен и внимательно слушал Ратникова.

А тот окончательно успокоился. Ратников убедился, что журналистка действительно занимается расследованием убийства Полуниной и не вторгается в зону его личных интересов. Смерть девушки взволновала его чисто по-человечески, но он не привык заниматься делами только из любопытства, и поэтому поиски ее убийц интересовали его только в разрезе собственного расследования. Если Старцевой удастся найти преступника (в чем он лично сомневался, так как привык доверять только профессионалам), он охотно воспользуется ее результатами, если нет — что ж, обойдется собственными силами. А сейчас предстояло ответить еще на один важный вопрос.

— В результате вашей хулиганской выходки моя машина сильно пострадала, — сообщил Ратников. — Разбито стекло, выведена из строя система сигнализации, салон засыпан осколками и нуждается в основательной чистке… У меня нет ни малейшего желания впутывать в дело органы правопорядка, и поэтому я просто спрашиваю: кто возместит мне нанесенный ущерб?

Две пары глаз одновременно уставились на Ветрова. До этой минуты он скромно отмалчивался, не имея возможности принять участие в разговоре, но судьба подарила ему отличный шанс реабилитироваться. Андрей вздохнул и полез в карман за бумажником.

Ехать вместе обратно Ратников не пожелал, сообщив, что отлично доедет на такси. Аня в который раз отдала должное его воспитанию — тактичный человек, понимает, что людям просто невтерпеж о нем поговорить. С одной стороны, Ратников оказался совершенно нежадным парнем, бесплатно выложил им гору информации, добыть которую под силу только частному детективу, вооруженному специальной техникой и собственной агентурной сетью в придачу. С другой стороны, подобная бескорыстность наводила на мысль, что Ратников, делая такой подарок, преследует свои личные цели и предоставленные им сведения наверняка выборочные.

— Честно говоря, я никогда не думала, что смерть Насти может быть связана с промышленным шпионажем, — делилась впечатлениями Аня. — Но после сегодняшней беседы мне это кажется все более и более вероятным. Никуда не денешься от факта, что утечка информации в компании началась сразу после того, как Мирошников познакомился с Полуниной. Послушай, Андрей, может, поэтому ее и убили? Предположим, дельцы из «Полы» наняли для приманки красивую одинокую девушку, подставили ее к Мирошникову и долгое время использовали в своих интересах. Настя Полунина, совершенно окаменевшая от горя после смерти мужа, действительно какое-то время оказывала «Поле» сомнительные услуги, но потом ситуация изменилась. Предположим, она по-настоящему влюбилась в Мирошникова, решила выйти за него замуж и порвала со своими прежними хозяевами. И те расправились с ней за предательство. В таком случае, — покачала головой Аня, — мне ни за что не распутать преступление. Ратников с его армией агентов и то не сумел напасть на след компании «Пола», что уж тогда говорить о бойцах-одиночках вроде меня.