— Так получилось.

— Почему? Ведь с твоими отступными… — Такис с осуждением взглянул на своего внука, — ты могла бы вернуться в колледж и получить свою степень в изобразительном искусстве.

— Я думала об этом, но поняла, что у меня нет желания возвращаться к этому миру. Слишком многое изменилось. И хотя я действительно люблю искусство, у меня нет той страсти, которая необходима, чтобы делать карьеру художника. К тому же у меня нет таланта, — самокритично призналась она.

Аристон и Такис уж было раскрыли рты, чтобы выразить несогласие, но Хлоя, улыбнувшись, покачала головой:

— Не нужно. Вы двое повесили у себя мои картины, потому что я была членом вашей семьи, а не из-за их художественных достоинств.

Для нее был настоящим потрясением тот факт, что акварели, написанные ею для столовой, по-прежнему висят в нью-йоркском доме Аристона.

— Это не так, — твердо сказал Такис.

Аристон посмотрел на Хлою, вероятно желая ее напугать.

— Даже ради семьи я не стал бы вешать всякую дрянь на свои стены.

Она только улыбнулась:

— Я не говорю, что они дрянь. Просто я не обладаю таким ярким талантом, который нужен для того, чтобы стать знаменитым художником. Я поняла, что не переживаю по этому поводу, когда действительно осознала, что из меня вышел бы паршивый художник. Это работа, требующая страстного служения своему делу. Я же нашла себя в другом.

— В помощи другим людям осуществлять свои мечты и делиться своим искусством с миром, — догадался Аристон.

Он был наполовину прав, поэтому она кивнула:

— Да. И мне иногда кажется, что я посещала художественный колледж в большей степени ради того, чтобы быть как можно дальше от бизнеса. Но в результате мне очень понравилось управлять галереей и магазином. — Настала ее очередь взглянуть на гавань, на «Колосс», казавшийся на таком расстоянии крошечным белым пятнышком. — Неожиданно оказалось, что мне доставляет невероятное удовольствие помогать начинающим художникам следовать своему пути, а уже признанным — показать свои произведения миру. Я даже не была против бумажной работы.

— Достойная причина для ведения бизнеса, — съязвил Такис.

— Спасибо, — поморщилась она. — Ирония судьбы заключается в том, что теперь я занимаюсь именно тем, чем была полна решимости не заниматься.

— Может, и не совсем. Ты не хотела быть частью «Диолетис индастриз» — вот что было для тебя действительно важно, — предположил Такис.

Нахмурившись, Аристон признался:

— Я думал, что, получив отступные, ты снова вложишь их в компанию.

— Уверена, мой отец был бы счастлив, если бы я поступила именно так.

Но теперь Аристон знал — этого не произошло.

— Надеюсь, он усвоил урок. — Глаза Такиса светились неподдельным удовлетворением.

Аристон посмотрел на деда:

— Ты не говорил, что намереваешься предпринимать какие-либо действия против компании Эбера.

— Я не дряхлый старик. Если я и передал тебе управление компанией, это не означает, что я нуждаюсь в одобрении моих действий.

— Знаю. — Теперь казалось, что Аристон хотел бы закрыть эту тему.

— Кроме того, у тебя и у самого были планы на этот счет.

Хлоя резко развернулась на своем стуле и удивленно посмотрела на Аристона:

— О чем это он?

Такис встал:

— Пожалуй, я вас оставлю.

— Спасибо, pappous, — сказал Аристон, в голосе которого звучало все что угодно, кроме благодарности.

Хлоя была смущена:

— Я не понимаю.

— Компания твоего отца была на грани банкротства не только из-за его устаревших взглядов на ведение бизнеса.

— То есть ты хочешь сказать, что подстроил крах «Диолетис индастриз»? — спросила Хлоя, пребывая в шоке.

— Да, с помощью неверных финансовых решений, принимаемых твоим отцом, и моего деда, хотя я и не знал об этом.

— Но зачем?

— Это было необходимо.

— Чтобы отомстить мне… или моему отцу?

Аристон ни разу даже не намекнул на то, что он был так сердит на Хлою, что привел компанию к банкротству.

— Нет.

Хлоя проигнорировала его ответ:

— Значит, убедить меня снова выйти за тебя замуж было частью твоего плана мести? Когда родятся наши дети, ты собираешься предоставить суду доказательства моей неверности и отобрать их у меня?

— Не выдумывай, — сказал он.

— Это не смешно! — Хлоя вскочила из-за стола в поисках путей для бегства.

— Нет. Никакого. Плана. Мести, — проговорил Аристон медленно, подчеркивая каждое слово.

Но Хлоя ничего не желала слушать:

— Не лги мне. Ты, можно сказать, признался в этом. Твой дед был хотя бы честен со мной.

— У pappous были свои собственные причины сделать то, что он сделал. У меня же — совершенно другие.

Хлоя хотела верить ему, но не могла.