— Некоторые люди не должны заводить детей, — с гневом произнес Анжело. — Твой отец трус и мерзавец! Ты не должна оставаться с ним наедине, никогда. Понимаешь?

— Понимаю.

Ярость в его чертах сменилась нежностью, и он прижал ладонь к ее щеке:

— Жаль, я не знал, каким было твое детство, и еще больше жаль, что ты не доверяла мне и ничего не рассказывала. Все подсказки были налицо, но я не обращал на них внимания.

— Однажды я рассказала другу семьи, как обращается со мной отец, — тихо сказала Натали. — Мои слова дошли до отца. Мать… — Она нервно сглотнула, вспоминая. — После этого мать начала пить особенно сильно. Я не хочу ее потерять. Понимаю, что она не совершенство, но не хочу ее потерять.

Анжело накрыл ее руку своей и крепко сжал: — Тогда я переверну небо и землю, лишь бы ты ее не потеряла!

К тому времени как Анжело вывел Натали из больницы, она выглядела совершенно разбитой. У ее матери наступило некоторое улучшение, но все равно было еще рано говорить, пройдет ли этот острый приступ панкреатита. Доктора сказали, ее мать не проживет долго, если не перестанет пить.

Анжело приобнял Натали за талию, ведя ее к заказанной машине.

— Лаклан прибудет утром, — сказал он. — А до этого тебе стоит попытаться отдохнуть, насколько это возможно. Ты выглядишь вымотанной.

— Не знаю, как тебя благодарить за все, что ты делаешь, — тихо произнесла Натали. — Ты… потрясающий!

Анжело обнял ее за плечи и притянул к себе:

— По-моему, давно пора кому-нибудь постоять за тебя.

— Удивительно, что это оказался ты.

— Почему?

Натали пожала плечами:

— Я думала, ты последний человек, который примет мою сторону.

Анжело поцеловал ее в макушку:

— Значит, ты не так хорошо меня знаешь.

Анжело отвез ее в свой дом в Мэйфере. Это был четырехэтажный особняк в идеальном состоянии, с прекрасным садом вокруг.

Натали внимательно осматривалась, несмотря на то что еле стояла на ногах.

— Это совсем не похоже на ту потрепанную квартиру, в которой мы жили в Ноттинг-Хилле, — сказала она, изучив каждый уголок.

— Мне нравилась та квартира.

Натали ностальгически улыбнулась:

— Мне тоже.

— Иди сюда!

Она подошла и замерла в кольце его рук.

— В двадцать один год я была бы в ярости от такой команды и не стала бы подчиняться.

Она прижалась к Анжело, наслаждаясь теплом, комфортом и безопасностью, которые давало его тело. Она чувствовала себя как побитая штормом лодка, которая наконец нашла безопасную гавань.

Если бы только можно было остаться в ней навсегда!

В следующие несколько дней состояние матери Анжело улучшилось достаточно, чтобы ее можно было перевезти в частную клинику, которую выбрал Анжело. Много лет тяжелого алкоголизма причинили серьезный вред ее печени. Путь к излечению будет долгим, и хотя мать казалась готовой сделать первые осторожные шаги, Натали не стала бы ставить на ее успех. Она слишком много раз наблюдала попытки матери вернуться к трезвости, и уже не надеялась на лучшее.

Другое дело — Лаклан. Брат произвел на нее прекрасное впечатление. Как только Лаклан убедился, что мать вне опасности, он попросил Анжело отправить его обратно в Португалию. Чувствовалось, что ему там действительно помогают. Лаклан начал говорить с врачами о своем детстве, о невыносимом бремени роли ребенка на замену, и ему стало легче.

Она не видела отца с тех пор, как Анжело прогнал его в больнице. Натали подозревала, отец боится снова столкнуться с ее мужем. Какая жалкая трусость — перестать навещать больную жену из страха за себя!

Пока Анжело отвозил Лаклана в аэропорт, Натали сидела с матерью в солнечной палате клиники. Она принесла с собой Молли, надеясь, что это поднимет матери настроение, но Айла едва взглянула на собачку.

— Интересно, когда придет твой отец? — спросила она, в десятый раз посмотрев на часы. — Он меня здесь не навещает.

— Мама, почему ты его терпишь?

— О чем ты?

— Он обращается с тобой как с мусором, — сказала Натали. — И всегда так делал.

— Я знала, ты не поймешь, но меня все устраивает в жизни, — сказала мать. — Он всем меня обеспечивает. Мне не нужно беспокоиться о работе. Я веду жизнь, о которой другие могут только мечтать.

— Мама, ты могла бы с ним развестись и все равно остаться обеспеченной, — сказала Натали. — Тебе не нужно мириться с его выходками.

— Он не всегда был таким, — покачала головой Айла. — Поначалу все было лучше. Узнав, что я беременна, он сделал мне предложение. Мы оба были уверены, что родится мальчик. Я даже купила голубые детские вещицы. Я рада была и дочери, но твоему отцу это очень не понравилось. После рождения Лайама стало лучше. Но потом…

Глаза Натали налились слезами, а горло перехватило. Все то же самое. Неизменная тоска, неизменная мучительная вина. Наступит ли время, когда ее мать освободится от этого.