Повесив трубку, Азамат выходит в прихожую, где ещё некоторое время хохочет до слёз. Я стою рядом и жду, пока его отпустит.

– - Слушай, -- говорю, когда он немного успокаивается.
– - Надо бы их по койкам разложить...

– - Обязательно. Ты сама-то как?

– - Да я отлично, чуток весёлая, и всё. Ты же знаешь, мы, земляне, устойчивые к алкоголю.

– - Ну ладно, смотри. Только не вздумай сама их тягать, тебе нельзя поднимать тяжести.

– - Да я думала каталку разложить, только вот куда мы их класть будем? Матушка у себя уже спит, Тирбиша к ребёнку в таком состоянии класть неразумно. Остаётся мой кабинет, гостиная и третий этаж без кроватей. Кого куда?

Азамат ненадолго задумывается.

– - Ирлика в комнату Алэка, -- наконец решает он.
– - Только бельё сменить из-под Тирбиша. Алэка с кроваткой заберём к себе. А этих двоих на третий этаж, им сейчас даже лучше без кроватей.

– - А Ирлик не грохнется? А что если он во сне обычную форму примет?

– - Не знаю, -- Азамат разводит руками.
– - Может, Старейшина чего подскажет.

Мы поднимаемся в мой кабинет и выносим каталку. Потом спускаемся, раскладываем её и взгромождаем на неё Ирлика. Вернее, это Азамат взгромождает, а я только по-идиотски хихикаю. Азамат и сам с трудом сдерживается.

– - Тяж-жёлый!

Мы поднимаемся обратно, я меняю постельное бельё, и Азамат стаскивает Ирлика на кровать, заботливо укрыв одеялом. Мы ещё некоторое время раздумываем, снимать ли с него сапоги, но решаем не трогать, чего доброго проснётся не в духе. Выкатываем кроватку и уходим на цыпочках. Потом раскатываем матрацы на третьем этаже и перемещаем на них ребят тем же макаром, только гораздо спокойнее.

Под занавес нам ещё ребёнок, внезапно проснувшийся в одиночестве на кухне, устраивает форменный скандал, но к счастью звукоизоляция в доме хорошая. Стоит нам успокоить мелкого, как звонит Алтоша. Мы оба подпрыгиваем, ребёнок снова заводится, я начинаю хохотать, Азамат тоже, но трубку-то взять надо, а то кто их знает, что они там подумают.

– - Да, да!
– - выдавливает Азамат в трубку сквозь хохот.
– - Нет, всё отлично, -- он вытирает глаза первым, что попало под руку -- уголком чистого подгузника.
– - Да нет, я просто смеюсь, тут такое безумие... да хорошо всё, говорю! Уймись, Алтонгирел. У нас по-прежнему все спят. Мы их только на кровати уложили. Просто -- я не знаю, ты сам-то это вино пробовал? Оно очень сильно веселит. Так что сказал Старейшина? Гм... У нас только камин в гостиной. Ладно, я ему спиртовку поставлю. Так вы завтра улетаете? А, что? Да, я обязательно поговорю со Старейшиной, как только доберусь до столицы. Н-ну да, и с Лизой поговорю... Да не переживай ты, всё хорошо! Боги, Алтонгирел, ты так волнуешься, что я опять смеяться начинаю! Да, я тебя понял, хорошо, всё, до завтра!

– - Чего он тебе наговорил?
– - интересуюсь, баюкая мелкого. Когда я разговариваю, он легче засыпает, кажется.

– - Сказал, что надо Ирлику поставить какой-нибудь источник огня, он им умывается... по слухам.

– - Он нам дом не подпалит?

– - Ну что ты, Лиза, он ведь повелевает стихией огня!

– - А сам себе наколдовать не может?

– - Может, но это дань вежливости.

– - Ладно, -- вздыхаю.
– - Под твою ответственность. А о чём ты должен со мной поговорить?

Азамат отмахивается.

– - Потом. Вот шакал, на дворе-то ещё светло, а мне всё кажется, что ночь поздняя! Ну вино!

Снабдив Ирлика видавшей виды спиртовой горелкой, мы по очереди принимаем душ и устраиваемся на веранде наблюдать закат.

– - О чём вы с Ирликом так разговорились-то?
– - интересуется Азамат.

– - Ну как же, мне ведь страшно любопытно с богом потрепаться! Я его стала расспрашивать обо всякой пурге. Он, например, сказал, что приставил к нам мангуста-сторожа, чтобы знать, если вдруг с нами что плохое случится.

– - Ого! Как он о тебе заботится!

– - Не только обо мне. Он очень тебе симпатизирует.

– - М-да?
– - Азамат недоверчиво приподнимает бровь.
– - А он тебе ничего... не предлагал?

Я закатываю глаза.

– - Он, когда совсем упился, сказал, что предложил бы, но не может, потому что у меня волосы длинные.

У Азамата обе брови ползут вверх под самые волосы.

– - На него это так действует?

– - Ага. А ты не знал?

– - Нет... Это ведь просто условность... А ты знала?

– - Я вообще не знала, что значат длинные волосы у женщин.

– - Кхэ, вообще-то я тебе говорил, давно ещё. Верность мужу они значат.

– - Э-э... да? А я была в сознании?

Азамат задумывается, припоминает.

– - Не уверен. Ты хотела спать, это было рано утром. Ладно, наверное, ты и правда не услышала, -- он кивает своим мыслям и разгрызает маньчжурский орех из вазочки, мне на это смотреть страшно.
– - М-да, я думал, ты понимаешь.

– - Теперь понимаю, -- пожимаю плечами.
– - Буду растить косы, раз такое дело. У меня в институте были. Расчёсывать, конечно, морока, кудрявые же, но отбиваться от Ирлика мне ещё меньше нравится.