— Тяжело быть умным? — издевательски-сочувственно сказал Олег. — Проще подделываться под дурачка, прятать очки под драным пальто, воровать и попрошайничать.

— Теперь скажи, что при том, как я живу, мне две дороги, — Ромка, покачиваясь, вернулся на диван, у него, видно, кружилась голова. — В пьяницы или в бандиты, а потом в тюрьму. Кстати, подделываться под дурачка вовсе не так просто, как ты думаешь. Очки мне два раза разбили.

— Тебе плохо? — Олег, встревоженный, вылез из глубокого кресла.

— Спать очень хочу, — заплетающимся языком пробормотал Ромка и тут же уснул.

Ромка, вспотевший, испуганный, подскочил на диване. Заоглядывался и успокоенно опустился на подушку. Он проспал до двенадцати, но в квартире Олега было не страшно просыпаться. И бежать в поисках еды никуда не надо было. На журнальном столике стоял поднос — термос с горячим какао, хлеб с маслом, красная икра в розетке, гранатовый сок, яблоко и апельсин. Под термосом белел край записки: «Ромка! Встанешь, чтобы всё съел, особенно икру. И лежи. Днём я заеду сделать укол, а может, вытряхну толстого Димона с работы, и он к тебе заскочит. У него есть ключи от квартиры, не пугайся, если его крупногабаритная фигура вдруг появится в комнате.

Пока. Олег».

Незнакомый вкус солёной икры Ромке не понравился.

Рана на животе ныла и крепко чесалась, что вообще отбивало охоту есть. С шипением Ромка чесался, кряхтел и не услышал, как вошёл Дима.

— Что же ты творишь? По рукам надавать за такие вещи. Хватит чесаться!

Дмитрий резковато откинул Ромкины руки и пластырь отодрал больно, без церемоний.

— Смотри, какая краснота, — сердитый Дмитрий ощупал вокруг раны.

— Больно же! — испуганно вскрикнул Ромка.

— Потерпишь, — одёрнул его Дима. — Похоже, что это аллергия на мазь.

— Так что же ты меня ею намазал? Ещё врач называется.

— Во-первых, ты мне не «тыкай». Во-вторых, ты же не сказал, что у тебя аллергия.

— Так откуда мне знать? — разозлился Ромка. — Коновал.

— Ну наглец! — Дима мазнул ладонью в резиновой перчатке по Ромкиной щеке. — Мало того что втёрся в доверие к Олегу, обжился тут, понимаешь. Да ещё мне хамишь! Я не Олег, я тебя насквозь вижу. Нажиться хочешь? Признавайся, тебя кто-то подослал?

— Дурак, — Ромка с презрением глянул на него и попытался выбраться из-под локтя Димы и слезть с дивана. — Нужно мне всё это барахло! Я сейчас же уйду.

— Лежать! Смирно! — гаркнул вдруг басом Дмитрий. — Свои демарши ты перед Олегом устраивай. Он вернётся, тогда и скандаль. Что это у тебя с коленом?

Пока Ромка дрыгал ногами, пытаясь встать, он сбил простыню, и теперь Дмитрий, нахмурившись, склонился над его коленом, шишковатым и заметно припухшим по сравнению со второй коленкой.

— Давно оно у тебя такое? — Дмитрий ощупал колено, схватил за щиколотку и несколько раз согнул ногу в колене. — Больно? Что молчишь?

— Не хочу с тобой разговаривать.

— Расстроил меня до глубины души, — поцокал языком доктор. — Положу тебе другую мазь. — Он снова заклеил рану. — Поворачивайся. Тебе, кроме антибиотика, придётся колоть ещё и против аллергии, раз ты такой неженка. Хотя у тебя, как у всякой дворняжки, должен быть хороший иммунитет.

— Среди дворняжек иногда встречаются и дворяне, — не удержался от словесного выпада Ромка.

— Далеко пойдёшь, — Дима стянул перчатки. — Зря. Олегу будет тяжело от тебя отвыкать.

— Дим, что ты ему сказал? — Олег стоял в центре комнаты и растерянно смотрел на пустой диван.

— Когда я ушёл, он был здесь, — доктор и сам выглядел ошарашенным и смущённым. — Дался тебе этот мальчишка! Он бы всё равно ушел. Беспризорников не удержишь дома. У них тяга к побегам и путешествиям.

— Но у него же открытая рана. Не тебе мне говорить, чем это может кончиться.

Олег сел на край журнального столика и прикрыл глаза ладонью. Боль накатила и пульсировала в висках.

— Это кончится тем, чем и должно было, — Дима покачал головой. — Естественный отбор. К тому же он и без раны больной. У него, вероятнее всего, ревматизм.

Я видел его колени. Наверняка ещё куча болезней. Зачем он тебе? Ты женишься, заведёшь своих детей. А из-за него ты либо не сможешь жениться, либо потеряешь жену, ведь рано или поздно любая нормальная баба поставит тебя перед выбором. А ты не решишься выкинуть его на улицу. Лучше, что он ушёл сейчас сам.