На всех – не напасешься.

Здесь такого не было. Ну и пусть, ей же легче.

Конюшни оказались здоровущим сооружением, размером с казарму. И каждая лошадь содержалась в стойле размером с однокомнатную квартиру.

Лидарха тоже не обидели. Но выглядел аварец...

Лиля не знала, как это лучше выразить. Но когда это твое животное, когда ты с ним срастаешься, ты начинаешь думать по-другому. И видишь его тоже по-другому. Находишь в нем много человеческих черт, начинаешь понимать его, уважать, признавать право на свое мнение, да самое простое... кто-то скажет, что у Нанука – морда.

Лиля, например, считала, что морда – у Дамиса Рейса. А у Нанука и Лидарха – лица. Вполне умные и человечные.

Это такие же живые существа, со своим характером, со своими принципами и логикой... ты ее не понимаешь?

Вспомни дедушку Дурова. Ведь кого только не дрессировал. Так может беда не в животном, а в тебе?

Впрочем, это уже было неважно. Потому что Лидарх заметил хозяйку и вскинулся с радостным ржанием. Мол, ты, конечно, зараза, бросила меня одного, но я тебя все равно рад видеть.

Лиля скормила ему круто посоленный хлеб, несколько яблок, потом стребовала у конюха, который обнаружился неподалеку, скребницу со щеткой и принялась как следует обихаживать коня.

Аварец млел.

Не то, чтобы ему требовался тщательный уход, конюхи тут были отличные. Но мы в ответе за тех, кого приручили. В том числе – да. И в красивой одежде в конюшню пойдешь.

Хотя...

О чем тут речь?

Изначально одежда была красивой. И ехала Лиля, рассчитывая поздравить хозяев. И Тахир, и Джейми были с ней – так. На всякий случай.

Но когда пришлось работать...

Сначала ты три часа едешь в этой одежде.

Потом в ней же принимаешь роды... кровавых пятен не осталось, но простите, мокрыми у Лили к концу родов были и голова – и попа. За один такой случай пять кило потеряешь.

А потом никто ведь не додумался не то, что простирнуть шмотки – по старому лентяйскому обычаю за окошко вывесить!

Так что еще вопрос – от кого сильнее припахивало. От Лили – или от лошади?

Лиля тихо разговаривала с Лидархом, рассказывая, что лучше коня на свете просто нет, расчесывая роскошную гриву и тоже наслаждалась процессом. Релаксация – она и такая бывает.

А одежда... а плевать! Графиня она или нет?

Заработаем себе на шмотки! Никуда не денемся!

Так их и застал герцог Ивельен.

– Ваше сиятельство...

Лиля едва не подскочила от неожиданности. Слишком уж увлеклась общением с конем.

– Ваша светлость, доброго вам утра... Как себя чувствует маркиза?

– Я у нее еще не был. Но Питер провел там всю ночь. Полагаю, если бы что-то было не в порядке – он поднял бы на ноги весь дом.

Лиля вздохнула.

Где бы себе такого найти?

Чтобы не дурак, симпатичный, богатый, родовитый и еще любил без памяти? Если только в сказке. Там как раз каждый третий герой такой. А в жизни получаешь на руки головастика – и начинаешь активно заниматься выращиванием. Увы...

– Я полагаю, перед отъездом Тахир захочет еще раз осмотреть виконтессу. Надеюсь,, вы не будете против?

– Что вы, графиня. И можете называть меня Лораном. Мы же родственники... и я вам сильно обязан. Если бы с Амалией что-нибудь случилось, Питер бы с ума сошел.

– Если бы вообще выжил, – мрачно прокомментировала Лиля. – На него вчера смотреть было страшно. Кстати, можете называть меня Лилиан. Раз уж мы родственники.

Улыбка, играющая на губах женщины, понравилась герцогу. Графиня достаточно умна, чтобы не отказываться от предложения дружбы и признательности. И отлично понимает, что это – до определенного предела. Но... невестку ему она и правда спасла...

– Лилиан, а зачем вам это лекарство? Вы же не собираетесь становиться докторусом?

– разумеется, нет. – Хотя бы потому, что мои знания на порядок... на несколько порядков выше тех, что есть у докторусов. – Но иногда это может принести немалую пользу. Если бы мы вчера не оказались здесь – Амалия умерла бы. А если бы господин дин Дашшар не начал учить меня – все равно пользы не было бы. Ребенка надо было повернуть, а у него недостаточно тонкие руки. Пришлось мне.

Лоран поежился.

– Это неподходящее занятие для знатной дамы.

– Да. Но иногда нет выбора. Ваша светлость, я хочу предложить вам кое-что.