— Понимаю. Да, понимаю. Это очень щедрое предложение, да. Ради такого стоит потрудиться. Чего ты хочешь?

— Я хочу захватить ишнифский замок как можно скорее. Мне всё равно, что этому поможет.

— Чем ты располагаешь?

— Оружием, которое здесь не известно.

— Что же это за оружие?

— Тебе этого знать не нужно. Я хочу услышать: что ты можешь мне предложить? С боевыми чародеями Хтиля будут разбираться мои люди. Мне придётся иметь дело с его лучшими фактотумами и с ним самим. Чем ты можешь мне помочь?

— Кое-чем, наверное, могу. Допустим, твои люди владеют каким-то особенным чародейством и нейтрализуют всю армию властителя. Чтоб победить его самого, тебе нужно будет знать нюансы ишнифского энерготока. И, конечно, слабые места. Я действительно многое могу подсказать. И за власть над Ишнифом готов постараться. Очень и очень постараться.

— Да, такой подход меня устраивает. Сколько у властителя сейчас качественных фактотумов?

— Трое. — Он ненадолго задумался. — Знаю, как можно одного вывести из игры. Для этого ты должен отпустить меня. Я всё сделаю…

— Исключено. Верить тебе настолько я не собираюсь.

— Ясно. Что ж, объяснимо.

— Сможешь сделать то, что собирался, непосредственно в схватке.

— Это вряд ли. Но можно будет попробовать.

— Тебе придётся попробовать. Если погибну, жизнь твою захвачу с собой. И ты сейчас дашь на это согласие. Да-да. Доверяй, но проверяй. Мне-то ведь известно, что я честен с тобой.

— Но сам-то мне гарантий не даёшь.

— Потому что знаю — не нужны тут никакие гарантии. Ты должен догадываться, что у меня имеется намного более привлекательная цель.

— Да, — помолчав, произнёс молодой демон. — Я вижу, что, скорее всего, так и есть.

— Как тебя зовут?

— Седиф.

— Ну так давай. Мне нужно твоё согласие. Твоё заверение.

— Ты ведь можешь погибнуть и случайно.

— Нет. Можешь быть уверен, что случайно я не погибну.

— Зачем тебе это его заверение? — вмешалась демоница. Сейчас она уже не мурлыкала, разговор шёл довольно-таки напряжённо. — Что ты с ним будешь делать? Считаешь, что демонёнок в случае твоей гибели из солидарности добровольно расшибётся об властителя?

— Убьётся об стену. Придумай что-нибудь.

— Что — опять?! Наглая твоя рожа! Не могу я ничего изобрести на пустом месте, да ещё и вот так, с ходу!

— Неважно. Он поверит, что я могу. Он ведь не знает, что моя победа над тобой — чистейшая случайность, как и всё остальное, что со мной происходило. Он наверняка думает, будто я обладаю каким-то секретом, не известным демонам.

— Победа?! — Она пыхтела, как перекипевший чайник. — Какая к чёртовой матери победа… Ну что ж, да, пожалуй. Ты, может быть, его и обманул.

— Мне достаточно, чтобы он верил в мою угрозу. А что там на самом деле будет — дело десятое. Если я погибну, мне будет наплевать на его жизнь или смерть.

— Что ж… — Демоница тяжко вздохнула. — В твоих словах есть зерно здравого смысла.

Я повернулся посмотреть на замок. Как же впечатляет! Пепельно-багряное кольцо венчало донжон, полосы всех оттенков текли сквозь облачное небо. Картина знакомая. У меня защипало кончики пальцев, закололо в плечах, там, где во время полёта лучше всего ощущались крылья. Словно два года жизни соскользнули с плеч, и я снова был учеником демона, собирался участвовать в первом настоящем сражении. Первом в моей жизни сражении.

— Здесь слишком много магии. Значит, Хтиль всё-таки воспринял нас всерьёз?

— Хтиль не был бы властителем, если б не вёл себя осторожно. Разумеется, он встретит тебя во всеоружии. Но если твои люди действительно так хороши, как хотят себя показать, то они расчистят тебе дорогу.

— Так ли они хороши, как думают о себе сами, — пробормотал я.

В небо полетели сигнальные ракеты: очень красиво и почти так же страшно. Короткое время света уходило, наступал черёд сумерек, бледных и невзрачных, но на удивление живучих. Таков уж был демонический мир: мимолётный день, чуть более долгая ночь и бесконечный переход от одного к другому. И от сезона тут ровным счётом ничего не зависело. Ещё и пыль, конечно, добавляла ощущения смутности: ту, что ещё не осела, снова подняли в воздух трудолюбивые и медлительные котлованные машины, ворочающиеся в отдалении, как тюлени на лежбище. Но люди везде освоятся, они и здесь превратили грозный чужой мир просто в нечто скучное и неопрятное. Хотя обширное, да.

Пленника я отвёл к дозорным, ожидавшим в отдалении, чтоб не помешать, и забыл даже думать о нём. Профессионалы отлично разберутся, к чему его приставить, как безопасно и полезно использовать. Сам же, ощупью убедившись, что обойма с маячком на месте, уселся в отдалении на холме.

Распустил крылья. Зачем? Даже самому трудно понять. Красиво? Так мне изнутри не видно. В любой момент можно в полёт? И так было можно. Попонтоваться перед небом разве что. Перед этим чужим небом и чужой землёй. Видишь?! Тебе меня не похоронить! Я вернулся, чтоб завладеть тобой. Будешь мне повиноваться и приберёшь кого угодно, только не меня.