Так мы и коротали марш, учреждая государственное устройство несуществующей родины. А что прикажете делать, если больше отцами-основателями быть банально некому? Наши иберы, хоть и не понимали по-русски — кроме матерщины, конечно, которую уже успели более-менее изучить — тоже заразились нашим весельем. Они-то, само собой, болтали по-иберийски, и было забавно улавливать у некоторых в потоке местной речи отдельные русские словечки, обычно употребляемые у нас для связки приличных слов. Так что ржали мы и с собственных приколов, и с туземных…

— У вас тут всё время весело! — заметила Велия, снова ускользнувшая от строгой мамаши к нам — ага, спасаться от слепней. Деваха и не подозревала, что сама же и явилась причиной очередного взрыва хохота. Ну, опосредованной, скажем так. В присутствии дочери самой «почтенной» Криулы иберийская солдатня как-то постеснялась выражаться на родном языке, и частота русской матерщины в их речи резко возросла. Но если, обращаясь к нам, они старались говорить медленнее, чтоб мы успевали их понимать, то меж собой они тараторили со скоростью пулемёта, и мы разбирали хорошо, если половину. И когда в бурном потоке трудноразличимой тарабарщины вдруг прозвучало «А хрьен тибье ни мьяса?!», да ещё и с неподражаемым иберийским акцентом, мы — все, даже Васкес — пополам сложились от смеха.

— Милять! — взвыл и яростно хлопнул себя по шее идущмй впереди ибер, когда его укусил особенно зловредный мух — мы снова заржали.

— Максим, а что такое «милять»? — с наивной непосредственностью поинтересовалась девчонка — тут уж заржали иберы, которые от нас уже знали, что это такое. Наши же, прихренев, разинули рты, предоставляя выпутываться мне самому. Ох, млять, в натуре!

— Велия, это очень грубое выражение. Не надо повторять его без необходимости…

— В твоей стране за него вызывают на поединок?

— Ну, не всегда, но вообще-то бывает.

— Ты из-за этого сражался на мечах с великим воином верховного жреца?

— Васькин! Что за хрень ты ей наплёл?! — это я, естественно, спросил по-русски.

— Что наша княжеская сотня враждует с сотней верховного жреца, и ты в героическом поединке проткнул их лучшего фехтовальщика…

— Урою, сволочь! — и, обернувшись к девахе, уже по-иберийски, — Не совсем из-за этого, но ссора всё равно была глупой. Бывает так, что повздоришь из-за пустяка, а отступить нельзя…

— Разве из-за пустяка? — и улыбается, плутовка.

— Васькин! Что за хрень?!

— Причина твоей дуэли была романтической и амурной, — объяснил этот скот, — Но ты не беспокойся — её уже нет в живых, и ты свободен для новых амурных похождений.

— Ну, спасибо! Чтоб тебя слепень в язык укусил! — при этом пожелании Володя с Серёгой захмыкали, давя в себе приступ смеха. Наверное, справились бы, но…

— А что такое «хриень»? — спросила Велия, и тут уж эти два балбеса загоготали во весь голос. Да и не только они…

— Это тоже не самое лучшее из выражений, — сокрушённо признался я.

Выручая меня, Володя загорланил в такт ходьбы:

— Притон, молельня, храм или таверна,

Верши приказ и средств не выбирай!

Тому, кто кардиналу служит верно,

Заранее заказан пропуск в рай!

И мы подхватили уже втроём:

— Его высокопреосвященство

Нам обещал на небе райское блаженство!

Покуда жизнью живём земной,

Пусть похлопочет, пусть похлопочет,

Пусть похлопочет он за нас пред Сатаной!

— Вы поёте весело, но как-то странно, — заметила девчонка, — Зачем-то делаете при этом злодейские рожи! Почему так? Что это за песня?

— Это песня наших врагов, — пояснил я ей.

— И вы так весело поёте вражеские песни?

— Ну, это когда князь нас не слышит. А они поют наши, когда рядом нет верховного жреца.

— Странный обычай!

— Да это не обычай, это просто для веселья. Да и враги-то… Одна страна, один язык, одни и те же боги, да и служба в общем-то одинаковая. Соперничаем, ссоримся, дерёмся — но это там, у нас. А попали бы сюда вместе — вместе бы и держались.

— На войне так и надо! — одобрил невесть как успевший присоединиться к нам Велтур, — Особенно, когда есть настоящий враг — псоглавцы!

— Кто, кто? — не понял я.

— Люди с пёсьими головами! Ну, с собачьими, — учитывая моё плохое знание языка, парень разжевал мне попроще, — Вы ведь там наверняка с ними воюете?

— Ну… гм… Ну, если появятся — наверное, будем воевать. Но откуда им взяться?

— Как откуда? Учёные греки пишут, что они живут как раз где-то в ваших странах!