— В Москву?

— Ну а куда еще? — удивился Усолов.

— Там же опасно.

— Это чувство живет у нас в голове. Я организую ваш переезд. Возьмите своих телохранителей для большей безопасности. Честное слово, даже смешно говорить об этом. — Олег Афанасьевич вдруг повеселел. — Какой-то бандит с двумя-тремя огрызками держит в напряжении столько людей. Мне иногда кажется, что Морж черпает силу в нашем суеверном страхе перед ним.

— Сверхъестественную силу, — заявила Елена.

— Да какую там сверхъестественную? — Усолов усмехнулся. — Что он смог? Сколько денег Морж с вас выудил? Да нисколько! Сначала вы ему хвост отстрелили, теперь вот милиция крылья подрезала. Ну, огрызнулся он, и что? Вы же ведь живы! И дальше с вами ничего не случится.

— Ты так думаешь?

— Уверен!

Его настроение вдруг передалось и Елене. Действительно, как Морж ни старается, ничего у него не получается. При этом она сама себя загоняет в угол.

— Я тоже в этом уверена! Поэтому мы прямо сейчас уезжаем в Москву.

А Кириллов пусть остается здесь. Там, в Москве, ее ждет новая жизнь, в которой Матвею вряд ли найдется место.

Ворота уже давно должны были отъехать в сторону, но, похоже, их некому открыть. Охранники знали номера его машины, которая находилась в секторе обзора видеокамеры, но с их стороны не последовало никаких движений.

Матвей посигналил, и только тогда открылась калитка. Вова Затулин неторопливо подошел к его машине. В глазах чувство вины, но при этом никакого желания суетиться, выслуживаться.

— Ты чего ворота не открываешь? — спросил Матвей.

— Так уехали все.

— Кто именно?

— Все. Елена Евгеньевна уехала, с ней Андрей и Митя. А мы с Кешей остались.

Матвей вытащил из чехла телефон, позвонил Елене, но та находилась вне зоны действия сети. А еще ее номер мог быть заблокирован.

— Куда она уехала?

— Так в Москву. Оттуда за ней приехал какой-то Усолов. Охраны у него шесть человек, еще наши ребята.

— Вернуться обещала?

— Нет. Сказала, что в Москву нас к себе возьмет, а пока дом велела охранять до особых распоряжений. Работа не пыльная.

— Черт!

Достала его Елена, плешь на голове своими истериками выела. У Кириллова не выдержали нервы, он рванул на службу, потом успокоился, вернулся, а ее и след простыл. И телефон не отвечает.

По пути в отдел Матвей снова позвонил Елене, но с тем же результатом. Это наводило на подозрения.

Зайцев собирался куда-то уезжать, когда Матвей зашел к нему в кабинет. Подполковник стоял перед зеркалом, одной рукой поправлял фуражку, другой — галстук.

— Кириллов, ты чего мотаешься туда-сюда?

— Не мотаюсь, а прыгаю.

— Не понял.

— Допрыгался уже! Сумарокову я упустил, в Москву она уехала.

— Теперь понял. Насовсем подалась? — Судя по выражению его лица, Зайцев ничуть не расстроился.

— Я так понял, что да. Начальник ее московской службы безопасности приехал. С ним она и отправилась.

— И что?

— Так не должен я был ее отпускать.

— Баба с возу, кобыле легче. — Зайцев повернулся к Матвею и вытянул лицо.

Так люди делают перед тем, как показать кому-то язык.

— Ну и чего смотришь? Наша задача в том, чтобы ее здесь не убили! А до Москвы нам дела нет. Тебе что, нечем заняться?

— Есть.

— Тогда вперед и с песней!

Дел у Матвея действительно по горло. Того же снайпера надо искать, который в Елену стрелял. По горячим следам его взять не удалось, нашли только машину, на которой он скрылся с места преступления, но это ни к чему не привело, поскольку транспорт числился в угоне. Ажиотаж уже спал, но розыск продолжался силами отдела.

Матвей только рад был подключиться к делу, но его смущало, что Елена уехала в Москву без предупреждения. Она просто махнула на него рукой, или же с ней случилась беда — одно из двух.

Матвей отправился в элитный поселок на улице Стаханова и еще раз переговорил с Затулиным. Судя по всему, никакого насилия в отношении Сумароковой не было. Она уехала в Москву не только по своей воле, но и по желанию.

Возвращаясь в отдел, он снова позвонил Елене. На этот раз она ему ответила.

— Ты где? — спросил Кириллов.

Судя по фоновому звуку, Елена находилась в машине.

— В пути. Я возвращаюсь в Москву.

— Ты в безопасности?

— А тебя это волнует? — В ее голосе звякнули стервозные нотки.

— Очень.

— Начальство будет ругаться? — съязвила она.

— Оно отпустило тебя с легкой душой.

— А ты?

— И я тоже.

— Извини, что разрешения не спросила!

— Удачи тебе!

Матвей действительно отпускал ее с легкой душой, хотя и не испытывал чувства облегчения, как это случалось, когда он расставался с другими своими женщинами. И любви не было, и не тянуло его к Елене, да и не пара они, но ведь он должен был защищать ее. В принципе, капитан справился со своей задачей здесь, а она отказывалась от него там, в Москве. Ему не в чем было себя упрекнуть, и все-таки на душе оставался осадок. Вдруг, упустив Елену в Державске, он отдал ее на съедение в столице?