Даунер отправляется в Сан-Франциско. Хочет всех убедить, будто лишился пятидесяти тысяч. Специально все перепутывает и прихватывает мой чемодан. План сработал. Весь фокус проделал Даунер. Околпачил вас и всех прочих, за исключением одной только личности.

– Кого именно? – задумчиво насупившись, полюбопытствовал Селлерс.

– Убийцы. Теперь, если желаете вылезти из лужи, вам остается лишь доказать, что у Баксли действительно был сообщник. Это вас оправдает.

Сержант принялся почесывать левой рукой скулу.

– Парень прав, Фрэнк, – сказал инспектор Хобарт. – Вы выберетесь из лужи, когда сможете доказать, что у Баксли был соучастник. А я выберусь из лужи, когда найду убийцу.

– Он перед вами, – указал Селлерс.

– Может, да, может, нет, – усомнился Хобарт.

– Можете задержать его по подозрению, – предложил сержант.

Хобарт качнул головой:

– Как главного свидетеля, и только.

– Я вынужден пойти на крайние меры, – настаивал Селлерс. – Арестую его по подозрению в убийстве.

Хобарт минутку подумал.

– Мне это не нравится, но если вам лично поможет, можно устроить.

– В номере, где был убит Даунер, должны найтись какие-нибудь подсказки, – заявил я инспектору Хобарту.

Селлерс ухмыльнулся:

– Прислушайтесь-ка к нему. Он поведает вам, как расследуются убийства.

Инспектор жестом сделал сержанту знак помолчать и спросил:

– Какие подсказки, Лэм?

– Парня зарезали ударом в спину, – начал я.

– Точно.

– Он упал лицом вниз.

– Точно.

– Если на Даунера сильно давили, вряд ли он стал бы подставлять спину.

– Может, он не догадывался о присутствии в комнате посторонних, – вставил Селлерс.

– Может быть, – согласился я.

Инспектор Хобарт заинтересовался.

– Продолжайте, – попросил он. – Как, по-вашему, дело было?

– Даунер был убит, как только распаковал чемодан, – продолжал я.

– Зачем распаковывать, раз он знал, что чемодан не его? – спросил инспектор Хобарт.

– Об этом я вам и толкую. Из чего вы заключаете, что это не он подменил чемоданы? Почему его укокошили, как только открылось, что их кто-то подменил?

– У вас есть ответы на эти вопросы? – поинтересовался Хобарт.

– Вполне могут быть, – объявил я.

– В данный момент вы находитесь в Сан-Франциско, – напомнил он. – Удастся ли вам отмыться от всего этого полностью и не слишком сильно повредить шкуру, зависит от степени сотрудничества с полицией Сан-Франциско.

– Смотря что, – оговорился я, – понимается под сотрудничеством.

– Когда мы тут сотрудничаем, – пояснил Хобарт, – значит, действуем вместе в разумных пределах.

– Поглядывайте за ним, – предупредил Селлерс. – Башковитый мерзавчик, кого хочешь переиграет, дай ему только шанс.

– Допустим, – продолжал я, – Стэндли Даунер переоборудовал чемодан. Устроил тайник. Хотел спрятать в нем пятьдесят красивеньких новеньких тысячедолларовых банкнотов. А теперь спросим, где же он собирался их взять?

– Давай дальше, умник, – подхватил Селлерс. – Хорошо излагаешь. И времени у нас навалом. Расскажи-ка нам, где же он собирался взять пятьдесят тысячедолларовых банкнотов.

– Он задумал их слямзить.

– У кого?

– У сообщника Баксли.

– У сообщника Баксли! – вскричал Селлерс. – Что ты мелешь? Стэндли Даунер сам был сообщником Баксли!

– Что дает вам основания для подобного утверждения?

– Все на это указывает! Факт, что Баксли пришел в панику и позвонил Хейзл Даунер, и… узнав, что за ним слежка…

Убежденность в голосе сержанта Селлерса, преисполненном самоуверенности в начале тирады, начала понемножку гаснуть, и в конце концов он совсем смолк.

– Вот именно, – подчеркнул я. – Вы допустили единственную ошибку, которой никогда не должен допускать следователь. Оттолкнулись от предположения, а потом ради его подтверждения принялись искажать очевидное.

– Ладно, – буркнул Селлерс. – А ты как думаешь?

– Я думаю, Баксли умнее, чем вам кажется.

– Давай дальше.

– Баксли с сообщником оба знали, что Даунер опасен и что он в курсе их дел. Баксли, обнаружив вашу слежку, нарочно навел вас на Хейзл Даунер. Использовал ее взамен красной тряпки, помахав ею у вас перед носом, чтобы вы не додумались про его подлинного сообщника.