Нет, они сперва рыли яму на тропе к водопою, маскировали ловушку, а потом гнали крупного зверя, пока тот сам не сваливался в западню.

Нужно изобрести западню для больших комбинатор-пых проблем. Именно этим занимается творческая группа специалистов в Институте кибернетики АН УССР во главе с В. Глушковым и Ю. Капитоновой. Сила математиков в изобретательности, а не в почтении к сложности.

Что касается X. Дрейфуса, невольно вспоминается случай, который произошел с ним в 1967 году. В то время он, называя специалистов по Искинту алхимиками, сомневался, что ЭВМ когда-нибудь сможет обыграть человека-любителя в шахматы. Ему была дана возможность сыграть с американской шахматной программой, и азартный Дрейфус проиграл.

Вы чувствуете, должно быть, что автор этой книги скорее антидрейфусар, чем дрейфусар. Но это "на уровне эмоций".

"Уровень эмоций" чреват ошибками. В 1959 году знакомые нам Г. Саймон и А. Ньюэлл обещали, что через 10 лет машина станет чемпионом по шахматам. Увы, не стала.

В 1968 году Д. Мичи обнадеживал, что разносторонности компьютера и способности его к обобщениям, равных тем, которые "мы требуем от наших коллег", не придется ждать долгие годы. Десять лет прошло, а мы все еще ждем.

В 1976 году молодые советские ученые Э. Попов и Г. Фирдман в солидной монографии провозгласили "золотой век искусственного интеллекта" и сообщили, что "сейчас главной отличительной чертой роботов должен быть разум, не уступающий разуму человека". Сейчас! Не уступающий!

Однако эмоциями комбинаторные проблемы не перешибешь. И на испуг проблемы распознавания образов не возьмешь. На математические возражения нужен математический ответ.

Сегодня такого ответа X. Дрейфусу нет. Автор верит, что ответом станет быстрое развитие математики смыслов. В комбинаторных задачах многие комбинации элементов бессмысленны; будущее исчисление позволит вынести их за скобки. В распознавании образов главное - цельная картина: грядущее исчисление вооружит нас операциями стягивания, под действием которых хаос элементов сольется в осмысленное изображение.

В 2000 ли году, или в 2050-м, но настанет время серьезной проверки способностей Искинта. Порядок такой проверки предложил еще в 1950 году английский математик Алан Тьюринг.

Пусть ваш собеседник находится в другой комнате, за стеной. Вы его не видите, но связаны с ним переговорным устройством. Вам разрешено задавать ему любые вопросы, он обязан отвечать. Сумеете ли вы в таких условиях выяснить, кто там за стеной: человек или машина?

Полагаю, вы ответите: "Сумею! Я ему такие вопросы придумаю, что он не вывернется и вскроет свое машинное нутро. А если за стеной человек, то, думаю, человек не обидится, поймет, почему я так строг. С человеком мы поладим".

Давайте вообразим ваш диалог с собеседником за стеной. Вы начинаете игру.

– Привет, машина! Как поживаешь? И слышите в ответ:

– Живу неплохо. А вот у Вас, вероятно, неудачи.

– С чего ты взяла?

– Ну, с незнакомым на "ты" объясняетесь, меня "машиной" обзываете. Я не больше машина, чем вы.

– Скажите, пожалуйста, сколько будет 5 + 3?

– Восемь.

– А если сюда прибавить еще 4?

– Двенадцать. Мне кажется, вы считаете свои расходы на проезд до Института кибернетики...

– Не понимаю.

– Сначала на метро ехали за 5 копеек, потом на трамвае за 3, а затем на троллейбусе - еще 4 копейки.

– Нет, я на своей машине добирался. Это я для примера. Будьте любезны, скажите, пожалуйста, любите ли вы Брамса?

– Предпочитаю Тухманова.

– Я слушал новый тухмановский диск. "По волне моей памяти", мне тоже понравилось. Вы имеете в виду эту пластинку?

– Нет, предыдущую. А точнее, песню "Жил-был я" на стихи Кирсанова. Удивительная вещь.

– Кто вы по специальности?

– Так, служащий.

– Точнее!

– Химик я.

– Назовите мне формулу серной кислоты.

– H2S04! А соляная кислота - HCl. Кстати, не приходилось ли вам заниматься высокополимерными пленками?

– Нет.

– Жаль, а то никак не разберусь тут с выбором катализатора. Но простите, отвлекся. Я вас слушаю внимательно.

– В каком году Наполеон победил при Ватерлоо?

– Насколько я знаю, при Ватерлоо Наполеон потерпел поражение. Было это, дай бог памяти, в 1814 году. Или в 1815-м.

– Наполеон посеял лен, когда поляки пели соловьями.

– Ах, прелестная скороговорка, связанная с Наполеоном и с поляками только созвучием... Признаюсь вам, я люблю скороговорки.

– Вы женаты?

– Да, уже четыре года.

– Дети есть?

– Понимаете, мы хотим сначала получить квартиру...

– Кооператив строите?

– Нет, на государственную надеемся, может, даже в этом году.

– Чего вы добиваетесь в жизни?

– Спросите что-нибудь полегче.