Среди вестготских племен начались разброд и шатания. Часть племен решили просить римского императора разрешить им жить во Фракии, надеясь защититься от гуннов шириной и глубиной реки Дунай.

«И вот под предводительством Алавива готы заняли берега и отправили посольство к Валенту со смиренной просьбой принять их; они обещали, что будут вести себя спокойно и поставлять вспомогательные отряды, если того потребуют обстоятельства» (7, 544). Пока шли эти переговоры, слухи о том, что количество гуннских войск многократно увеличилось за счет новых союзников, сеяли панику среди уставших ждать решения своей судьбы готов на берегах Дуная. С другой стороны императорский двор был рад, «что на всем пространстве от маркоманов и квадов до самого Понта множество неведомых варварских народов», будучи изгнано со своих мест, может предоставить императору «совсем неожиданно столько рекрутов из отдаленнейших земель, так что он может получить непобедимое войско, соединив свои и чужие силы, и государственная казна получит огромные доходы из военной подати, которая из года в год платилась провинциями» (7, 544).

Римские власти старались обеспечить плавательными средствами переправу «диких полчищ», но и при этой помощи множество народа утонуло. Римские чиновники предполагали провести подсчет переправившихся варваров, но оставили это дело после нескольких безуспешных попыток. Аммиан Марцеллин приводит слова знаменитого для того времени поэта: «Кто хотел бы это узнать, тот справляется о ливийском песке, сколько песчинок поднимает зефир».

Первыми переправились племена вестготов под предводительством Алавива и Фритигерна, которым император приказал выдать провиант и предоставить земли для обработки. Но, по словам Аммиана, среди римских военачальников оказались люди, больше думающие о собственной наживе, чем о последствиях, к которым их политика могла привести. «На первом месте были Лупицин и Максим… Пока варвары, переведенные на нашу сторону, терпели голод, эти опозорившие себя командиры завели постыдный торг: за каждую собаку, которых набирало их ненасытное корыстолюбие, они брали по одному рабу и среди взятых уведены были даже сыновья старейшин» (7, 545). Благодаря Аммиану Марцеллину в истории остались имена не только героев, но и людей, которые во все времена думали, как больше нажиться на чужом горе.

Когда к берегам Дуная подошли главные силы остготов вместе с царем Витериком, было также отправлено посольство к римскому императору с просьбой, чтобы он дал царю с его подданными разрешение на переправу, но получили отказ. Предыдущая волна переправившихся вестготов внесла в жизнь римской провинции Фракии столько беспорядков и вооруженных столкновений, что это заставило императора Валента более осторожно отнестись к этой просьбе. Однако некоторым племенам остготов удалось, воспользовавшись беспорядками, и без разрешения императора переправиться на южный берег Дуная.

Атанарих, царь вестготов, «боясь получить такой же отказ, отступил в отдаленные местности: он помнил, что некогда презрительно отнесся к Валенту во время переговоров и заставил императора заключить мир на середине реки, ссылаясь на то, что заклятие не позволяет ему вступить на римскую почву. Опасаясь, что неудовольствие против него осталось до сих пор, он двинулся со всем своим народом в область Кавкаланда (Трансильванию. – Ю.Д.), местность, недоступную из-за высоких поросшим лесом гор, вытеснив оттуда сарматов» (7, 546).

Отдельные племена готов еще задолго до этих событий получили разрешение зимовать в Адрианополе во Фракии, являясь подданными императора. Но когда начались беспорядки, учиненные переправившимися через Дунай готами, император Валент решил переселить эту «пятую колонну» из Адрианополя на Геллеспонт (пролив Дарданеллы). Как всегда бывает в таких случаях, чиновники выполнили императорские указания слишком прямолинейно, не дав адрианопольским готам двухдневной отсрочки, провианта и путевых денег, как они об этом просили. Вследствие такого обращения местных властей с готами возник бунт, приведший к объединению всех готских сил во Фракии, которые организованно стали отстаивать свою свободу и независимость. К восставшим готам присоединились рабы, а также чернь, всегда ищущая возможность безнаказанно пограбить сограждан.

Император Валент был вынужден отозвать войска из Персии, где шла война за территории Армении, а также из других провинций Римской империи. Все это привело к большому сражению римлян с варварами, которое закончилось ничем, но с большими потерями для обеих сторон. Римляне отошли, но заперли готов в горах Гема (Балкан). Готы после того, как разграбили окрестности и съели все, что было съедобным, призвали на помощь себе отдельные отряды гуннов и алан. Римляне, почувствовав большую угрозу, открыли выходы из ущелий, выпустив готов в долины Фракии. После длительных маневров римлянам удалось разбить небольшие отряды готов, грабивших окрестности, и переселить сдавшихся (в том числе тайфалов) в другие римские провинции – в Мутину, Регий и Парму.

В это время в Рэции (совр. Швейцарии) аламанское племя лентиензов нарушило договор и стало нападать на пограничные с ними римские области. Расположенные поблизости кельты и римские легионы отразили нападения и прогнали лентиензов. Но эта победа привела только к тому, что германские племена объединились и совместными силами напали на римлян, которым срочно пришлось отзывать войска из Паннонии и Иллирика. С германцами удалось справиться и привести их к повиновению, однако обстановка на Родопах и Балканах оставалась сложной. Император Валент вынужден был покинуть Антиохию и вернуться с Ближнего Востока в Европу для решения готского вопроса. После ряда побед над разрозненными готскими отрядами римским полководцам удалось добиться относительного спокойствия во Фракии. Затем император Валент захотел развить успех, но в последующей битве с готами, гуннами и аланами погиб.

Аммиан Марцеллин в своей «Римской истории» дал описание прохода «Железные ворота», разделяющего римские провинции Иллирик и Фракию. Наименование это будет еще часто встречаться в дальнейшем, так как именно здесь некоторые историки располагают прародину славян. Эти «Железные ворота» не имеют отношения к одноименному современному топониму в Румынии, принадлежащего проходу между склонами Южных Карпат и Дунаем. «Сближаются между собой высоты хребтов Гема (Балкан. – Ю.Д.) и Родопы, из которых первый начинается от берегов Истра (Дуная. – Ю.Д.), а другой – от левого берега реки Аксия (Вардара. – Ю.Д.), сходятся крутыми склонами в теснину и отделяют Иллирик от Фракии. С этой стороны за ними лежит Средиземная Дакия (провинция в Верхней Мезии. – Ю.Д.) и город Сардика (совр. София. – Ю.Д.), а к югу Фракии и Филиппополь (совр. Эски-Эрекли. – ЮД.)» (7, 236).