Admin
Шрифт:
– Это бред!
– Я знаю, что я видел в парке, Димитрий. И я уверен в том, что я ощутил. Я чувствовал ее как одну из нас. Так, как я чувствую своих людей. По крайней мере, это чувство весьма сродни ему. Что происходит?
– Не знаю. Я просто не понимаю, о чем вы...
– Левин инстинктивно сжал в кулак, и убрал в карман перепачканных белоснежных брюк прокушенную руку.
Но от золотых глаз капитана не возможно было, что-либо укрыть. Он прекрасно видел длинные порезы на его спине и руках. Глядя на них, он до сих пор чувствовал такие же на своей спине.
– Покажите руку, Димитрий.
– Идите к черту, капитан!
– Левин отвернулся от него, прикрыв глаза, пытаясь собраться с мыслями. Они беспорядочно плясали в голове, не давая ни ответа, ни успокоения.
Хавьер в этот раз не церемонился. Он жестко вывернул его руку, разворачивая ладонью к себе. Ему достаточно было одного взгляда. Он отпустил ее, безвольно упавшую, отступая назад.
– Что происходит в Северном городе? Что вы все таите?
Видаль нервно зашагал по камере, прокручивая в голове варианты, но все они были бессмысленны.
– Вы можете хоть что-нибудь толком объяснить?
Левин развел руками.
– Я не силен в вопросах ИЛа, капитан. Для меня это темный лес. Моя задача всегда была в другом. И до некоторых пор, я прекрасно с ней справлялся. Теперь я не могу совладать с ней. Чувствую себя жалкой марионеткой.
– Димитрий, начинайте говорить. Так, или иначе, я в этом замешан. И я на вашей стороне. Мое слово вы знаете. Когда это все началось?
– Управление постоянно получало отчеты по ее поводу. Я читал, эту информацию... итогом, было решение направить в Патруль.
– Почему патрульный стал курирующим офицером?
– Хавьер, прислонившись к стене, сложил руки на груди, внимая его словам.
Левин, снова молча, развел руками.
– Ранее, вы уже успели набедокурить, Димитрий!
– прочитав ответ по его ободранному лицу, капитан все понял без слов.
Это начинало Левину нравиться. Экономило кучу времени. Дмитрий продолжил:
– Меня приставили к ней. Надо сказать, что скучно с ней не бывало. Меня порывались уволить, по нескольку раз на день. Я видел, что она принимает лекарство, но зная окружающую ее обстановку, ее семью, я счел это за трудности возраста... пока...
– Пока?
– Пока на нас не одели датчики. Первый приступ случился в тот же день. Хорошо, что удалось увести ее с людного места. Ее датчик, он был алым... в один миг, Видаль. Эта штуковина запрограммирована определять, кроме всего прочего, эмоциональный фон. Чтобы его так зашкалило, должно было произойти что-то из ряда вон выходящее. Эти приступы изматывали ее. Они ее попросту убивали.
– Почему вы решили перепрограммировать их? Вы же знаете, последствия могут быть необратимыми.
Лейтенант простодушно улыбнулся, впервые за последнее время. Чудак человек...
– Считаете, что ею управляли через датчик? В этом причина?
– Нет. Не думаю. Это нам дало только некоторое время, до выпуска.
– Сеньорита Розевски, полагаю, принимала в вашей истории активное участие?
– Я не стану отвечать на этот вопрос. Она помогает ей посильными действиями. Больше мне нечего сказать, Видаль. Если бы ИЛ проводил какие-либо действия против нее, я бы знал. Это должно быть что-то другое.
– Я проведу свое расследование. Воспользуюсь своими способами.
– Мне это не понравится?
– Нет. Это скорее мне не понравится, Димитрий. Но принесет результат. Сейчас же...
Хавьер подошел к нему, став рядом. Он надел свой головной убор, собираясь со словами.
– По поводу вашего приговора.
– Говорите, как есть.
– За то, что не предотвратили преступление, вы будете сосланы в Пустошь. Смертную казнь сменили на изгнание, Димитрий. Это все, на что я способен сейчас...
– Вы вообще не должны были заботиться об этом.
– Меня настойчиво просили...
– Где она сейчас?
– По моим данным, пересекла ворота Купола и пока не возвращалась. Поверьте, там ей безопаснее находиться, чем на территории города.
– Спасибо за все...
– Пока рано благодарить. Вы не сможете сунуться в поселок. Вас линчуют местные. Остаются топи, лес и скалы. Считаю необходимым посоветовать скалы, Димитрий. Там вы сможете продержаться.
– Я...