Пятая и последняя стадия может оказаться началом новой жизни или в буквальном смысле слова последней стадией жизни настоящей. Некоторые сдаются и умирают. Другие перестают отрицать и начинают выживать. Для этого не надо быть особенно подготовленным человеком — большим спортсменом или рейнджером. Не надо быть перфекционистом. Надо просто начать делать и следующий шаг сделать правильно.

Киллип признал реальность и создал когнитивную карту того пространства, где находился, а не того, куда стремился всей душой. После этого он мог нормально функционировать. В пятый и последний день его страданий над ним пролетел вертолет. «Он был так близко, что мне казалось, будто я могу попасть в него камнем. Вертолет улетел, и я очень расстроился», — вспоминал он потом.

Кто хочет выжить, должен отбросить надежду на то, что его спасут, забыть свой старый мир и принять новый. Это одна из самых сложных задач, стоящих перед человеком. Другого пути, чтобы успокоить свой ум, не существует. Попав в лагерь для военнопленных, мой отец именно так и поступил, — он сделал его своим миром. Дугал Робертсон, тридцать восемь дней проведший вместе с семьей в море на дрейфующем паруснике, рекомендовал такой же умственный настрой: «Спасение придет, как приятное приветствие… и прервет, наконец, ваше путешествие на выживание».

Пилот вертолета все-таки заметил синюю куртку, которую Киллип повесил на сук, и направил спасательную группу к этому месту. Киллип, по его собственным словам, похудевший «за пять дней на пятнадцать килограммов», перенес две операции на коленных суставах. Он до сих пор продолжает ходить в походы по лесам и признается: «Теперь я всегда беру с собой компас, карту и набор вещей, необходимых для выживания. И очень внимательно отношусь к тому, с кем идти в поход. Если у меня появляется предчувствие, что что-то не так, я остаюсь дома».

Кто выживет, а кто погибнет, предсказать практически невозможно. Кеннет Хилл, изучавший вопросы выживания среди представителей разных демографических групп, говорит:

Маленький ребенок охлаждается намного быстрее взрослого, но в одинаковых условиях именно дети этой возрастной группы, до шести лет, выживают чаще опытных охотников, физически подготовленных туристов и даже бывших военных и моряков. В то же время к категории людей, которая хуже остальных выживает в природных условиях, принадлежат дети следующей возрастной группы — от семи до двенадцати лет. Очевидно, неопытные и слабые малыши обладают чем-то таким, что оказывается сильнее опыта и знаний.

Ученые не в состоянии точно ответить на вопрос, в чем их секрет. По моему мнению, секрет заключается в особенности детской психологии и физиологии. В раннем возрасте еще не развились определенные способности мозга. Например, у маленьких детей не формируются такие когнитивные карты, которые создают взрослые. Они не до конца понимают, что значит следовать из пункта А в пункт Б, поэтому не бегут сломя голову, чтобы увидеть то, что находится вне поля зрения в данный момент. Они в большей степени следуют своим инстинктам: если им холодно — они заползают в дупло дерева и греются; если устают — отдыхают; если им хочется пить — пьют. Они стараются устроиться поудобнее, и это помогает им выжить. Маленькие дети руководствуются инстинктами и интуицией, поэтому их иногда бывает сложно найти. Существует не один документированный случай, как дети прятались от поисковых групп. Один из таких детей сказал, что услышал лай собак и «испугался койотов». Другой испугался одноглазых монстров — людей с фонарями на головах. К счастью, в обоих случаях дети были найдены. Еще один секрет маленьких детей: они, не имея по сравнению со взрослыми развитых способностей создавать когнитивные карты, не стараются «подгонять» те карты, которыми обладают. Возможно, они с большей легкостью создают новые когнитивные карты.

Дети в возрасте от семи до двенадцати лет обладают уже многими характеристиками взрослых, в том числе такими, как способность создавать когнитивные карты. Однако оценивать ситуацию, как взрослые, они еще не умеют. Им сложнее контролировать эмоции и прислушиваться к голосу разума. Они быстрее начинают паниковать и бегать в поисках более короткого пути. Когда тропинка заканчивается, они продолжают идти вперед, забывая о жажде, голоде и холоде, и идут до тех пор, пока не падают. Дети этой возрастной группы так стремятся быть похожими на взрослых, что подавляют в себе те инстинкты, которые могли бы им помочь. Быть спокойными и невозмутимыми они еще не научились. Многие из них не в состоянии найти себе еду и устроить какое-то пристанище. Один инструктор по выживанию сказал мне, что дети из неблагополучных районов выживают лучше тех, кто вырос в престижных пригородах, — «неблагополучные дети по натуре своей большие хищники». Дети от семи до двенадцати лет, чей мозг уже умеет создавать когнитивные карты, знают о разных «секретных» маршрутах и понимают: если хочешь дойти быстрее, надо срезать часть пути. Однако они знают меньше среднестатистического взрослого, а недостаток знаний является опасным фактором. Потерявшийся ребенок в таком возрасте может на полном бегу пересечь асфальтированную дорогу и даже этого не заметить.

Нам хочется верить, что образование и опыт дают нам больше возможностей. Оказывается, в некоторых случаях это совсем не так. Много лет я делал все, чтобы быть таким, как мой отец. Я ходил на курсы выживания, чтобы научиться этому мастерству, сохранив все инстинкты ребенка. Мне кажется, что из-за риска, на который я шел в детстве, из-за стремления стать спокойным и невозмутимым я сбился с жизненного пути. В свое время я много думал о дзенской концепции ума начинающего, то есть ума, который остается открытым, несмотря на долгие годы обучения. Дзенский мастер Синрю Судзуки писал: «Ум начинающего видит много возможностей, а ум мастера — всего лишь несколько».

Накануне рождества 1971 года Джулиана Кёпке вместе со своей матерью и еще 91 человеком находилась на борту самолета Lockheed L-188 Electra. В самолет ударила молния, Джулиана упала в перуанские джунгли. Ей было семнадцать лет, она была в платье для католической конфирмации и туфлях на высоких каблуках. Ей повезло: она отделалась порезами и сломанной ключицей. Позже она рассказала, что, сидя в салоне самолета, почувствовала «сильный удар» и начала падать.