– Деточка, - голос смягчился, - тебе это под силу. Я верю в тебя. И... вот уже две минуты нас подслушивают...
– Тьма! Как он мог понять? В темноте Сада рассмотреть меня невозможно. Щеки обдало жаром.

– Лисс?
– чуть светящаяся дэйва с раскрытыми зеленоватыми крыльями поднялась с лавочки. Она беспомощно озиралась по сторонам.

– Да, это я.
– Можно было бы конечно по-тихому убежать... Но было некрасиво так поступать, после того, как она мне помогла. Да и кое-что выяснить было необходимо. Уж очень разговор интересный я прервала.

– Ты подслушивала?
– Нахмурилась.

– Ага, всю жизнь мечтала за тобой шпионить.
– И вообще, где Мир? Кажется, я говорила ему, что не хочу видеть крылатую в Саду. Хоть бы иллирчики, что ли, появились...

– Понятно.
– Лия вспыхнула. В том смысле что светиться стала ярче. Хотя и краска бросилась в лицо. Ага, значит правильно приняла на свой счет моё не озвученное обвинение в шпионаже.

– Что ты тут делаешь?
– Ладно уж, если все-таки нужно найти общий язык... Надо постараться говорить помягче.

– Мне нравится этот прудик, я часто сюда прихожу. А ты что, против?
– Еще и обижаться на меня вздумала.

– Ну, мне просто интересно: тебе что, ни разу не пытались остановить? Иллиры или мой демон?
– При упоминании Мира Лия скривилась. Он-то ей чем не угодил?

– Ты о трехглазых разноцветных пушистиках?
– надо же, сколько восторга в голосе.
– Так это ты их создала?

– Ну, да.

– Они такие милые!
– Не обращая внимания на моё 'пф'. Странная она, эта дэйва. Такое ощущение, что сейчас начнет подпрыгивать как девочки из анимэ, выражая свою радость.

– А что, эти милые предатели подходили к тебе?
– вот так вот... обычно они чужим в руки не давались.

– Ага! Они даже пели мне! Забавные. Пытались поднять настроение. И еще рыжий котик приходил...
– И ты, Рысик...
– Он у них вроде предводителя. Такой важный.

После этих слов, будто ожидая приглашения, стайка иллирчиков вместе с Рысиком появилась из темноты. Примечательно, что кошак шел впереди, маршируя и вытягивая лапки, насколько это могут коты, а иллирчики подпрыгивали, будто передразнивая каждый его шаг. И без слов насвистывали совиную песенку:

Летаю я, летаю я летательно

скачу, скачу я куваркательно

и бегаю, и бегаю скакательно

по звездам знаю путь!

А жизнь так удивительна

она гремит гремительно

она звенит звенительно

Бим-бомкает чуть-чуть!

(Татьяна и Сергей Никитины 'Песенка совы Дуси')

Вот артисты! Им бы в цирке выступать, был бы аншлаг пренепременно. Да я и сама начала в такт им притоптывать. Невозможно обижаться на этих пушистиков...

Иллирчики окружили нас, создавая радостную, праздничную атмосферу, одинаково ластясь и ко мне, и к Лие. Надо будет потом спросить у Мира, в чем тут дело. Но несмотря на это, в голове кружилась подслушанная фраза: 'Во всех нас есть частичка Тьмы. Но влияние Света сильнее'.

– Лия, а с кем ты общалась?
– Рысик забрался ко мне на колени и принялся ходить кругами, устраиваясь. Его рыжий хвост, поднятый вверх, постоянно норовил залезть чуть ли не в рот.

– Да так...
– Дэйва придвинулась ближе, чтобы удобнее было дотянуться до кошака. Рысик благосклонно принимал ласку. Приворожила она их чем, что ли?
– Отец беспокоится...

– А про какую сестру он говорил? Я могу чем-то помочь?
– Лия удивленно посмотрела, чуть улыбаясь.

– Ты даже не представляешь... В общем, можешь, да!
– эм... и на что я сейчас подписалась?

***

Эймирингель. Седьмой демон Ночи.

Извивающиеся словно змеи пряди смолисто-черных волос матово блестели, оттеняя мраморную кожу. Так и хочется запустить когти, чтобы разрушить иллюзию безупречности и совершенства. Скатать бы эти смоляные нити в клубки! Заставить угольно-черные провалы глаз смотреть без превосходства. Подумаешь, Тьма! Липкая, засасывающая и пытающаяся все контролировать. Смешно! Кукла управляющая миром... Вечно прекрасная и жестокая.

– Госпожа.
– Полусумасшедшая полуулыбка и чёлка на лицо. Неудивительно, что её побаиваются. Багряные отблески дополняли образ, предупреждая о злобности нрава. К этому сложно привыкнуть.

– Мирюсик. Ты пришел порадовать меня?
– Плохой вопрос. Очень плохой вопрос. Честный ответ ей бы не понравился.

– Моя Госпожа. Вы звали меня.

– Верно... Госпожа...
– Накручивая змеиную прядь на палец. После обычной паузы, минут так на десять, когда она словно забывала о сути разговора, отсутствующим взглядом рассматривала окружающие предметы, не видя их.

– Как дела у Эда?

– В каком смысле?
– Почему бы не спросить его самого...

– Не нарывайся, пушистик.
– Сузила глаза.
– Если бы я хотела спросить его, так бы и поступила. Что с Элис? Он приручил её?