Генерал достал другую рюмку, налил до краев коньяку и залпом выпил.

Машины вырвались из теснины леса, и горизонт отодвинулся за пологие холмы. Но через полчаса поля и перелески закончились, дорога снова нырнула в темень, долго петляла вдоль какой-то речки, пока Ельшин, сидевший сзади, не бросил:

— За теми кустами сверни направо.

Машины остановились, из первой вылез бывший начальник Управления «Т» ФСК, он же бывший генерал Ельшин. Следом за ним появился нынешний маршал «СС» Лобанов, потом Носовой, он же Тень-3, и наконец личный лобановский телохранитель Дзиро Маюмура. Шофер, комплекцией не уступавший самому Маршавину, чемпиону страны по бодибилдингу, смиренно остался в кабине. Вторая машина с телохранителями остановилась поодаль.

Теперь Ельшин совсем не был похож на прежнего щеголеватого, подтянутого, энергичного и злого генерала. Как ни старались медики, сохранить ему ногу не удалось, стопу пришлось отнять, да и левая рука едва двигалась. Ходил он сгорбившись, припадая на протез. Он поседел и выглядел совсем стариком, отпустил бородку, но в глазах по-прежнему горел жестокий и упрямый огонек.

Он огляделся и зашагал, прихрамывая, по склону холма вверх, лавируя между кустами. Остальные молча последовали за ним.

С вершины холма открывался вид на небольшую долину, окруженную со всех сторон редким лесом. Кроме деревьев, долину опоясывала двойная изгородь из колючей проволоки с единственными воротами. У ворот прохаживался вооруженный автоматом охранник, а невдалеке стояла приземистая военная палатка. Но не это приковало взгляды приезжих.

В центре, там, где когда-то возвышалась двухэтажная дача Ельшина, превращенная гением безвестных армейских строителей в современную военную базу, располагалось странное сооружение, напоминавшее почерневшие развалины древнего замка. Застывшие фестоны, сталагмиты, наплывы, лепестки и ручьи из оплавленного камня, кирпича, бетона и металла образовывали причудливые фигуры, от которых по земле расходились ожогами черные лучи-полосы, так и не поросшие за целый год травой. Ельшин, прищурясь, смотрел на развалины, будто целился в кого-то. Сопровождавшие его члены Тень-кабинета молча переглядывались.

— Ты уверен, что там хоть что-нибудь сохранилось? — прервал наконец паузу Лобанов. Он поднял воротник плаща, поскольку начал накрапывать дождь.

— Бункер должен был уцелеть, — хрипло ответил Ельшин. — В любом случае мы ничего не теряем, а найти можем очень много.

— Давай, — кивнул Маюмуре маршал «СС».

Телохранитель отошел к машине и вытащил радиотелефон. Вторая машина тут же выехала на дорогу и направилась к воротам.

— Я посижу в кабине, — произнес Носовой, — не люблю дождливую погоду.

На вершине холма остались Ельшин и Лобанов.

— А все-таки что ты рассчитываешь там найти?

— Оружие, — ответил Ельшин и усмехнулся бескровными губами в ответ на удивленно вскинутые брови «наследника трона». — Абсолютное оружие.

— Раньше ты о нем не вспоминал.

— Просто я не мог в одиночку пробиться сюда. Слишком много людей охраняло этот… полигон. Терпеть больше нет сил! Очень уж хочется найти моего…

— Соболева? — Ельшин не ответил, зябко запахнул свою куртку. — Мы его найдем. Его дружок уже появился в поле зрения. Василий Балуев. Помнишь?

Бывший генерал медленно повернул к нему голову и оскалился.

Заместитель вошел в кабинет начальника военной контрразведки темнее тучи. Вместе с ним появился подполковник Смышляев, маленький, большеротый, ушастый — командир подразделения «Сокол», специализировавшегося на задержании диверсантов, террористов и шпионов.

— Ну? — поднял голову от стола Никушин.

— Потеряли двоих, еще четверо ранены.

У Андрея Витальевича заходили на скулах желваки.

— Это уж слишком! Вы что же, атаковали группу в лоб?

— Мы попали в ловушку, — пробасил Смышляев. — Да к тому же они дрались до последнего патрона.

Речь шла о захвате группы «черных шакалов» — боевиков из Чечни, все еще пытавшихся сводить счеты с руководством Министерства обороны, хотя с тех пор прошло уже немало времени и сменились почти все командиры высшего и среднего звена.

— Не надо было загонять их в угол, — неприязненно заметил Холин. — Всем известное правило. Дай противнику шанс мирно урегулировать конфликт, возможность выбирать между жизнью и смертью, и в девяносто девяти случаях из ста он не станет драться насмерть.

— Их предупреждали… — начал было снова Смышляев, но Никушин оборвал его взглядом.

— Разберитесь, Вадим Мартынович. И ускорьте комплектацию отряда «высокой пробы». Будь у нас такие спецы, как ганфайтер Соболев…

— Ищем, Андрей Витальевич. По некоторым данным, он окопался где-то поблизости, не то во Владимире, не то в Твери, не то в Рязани.

— Лично займитесь его поиском, он нужен мне… нам. — Начальник ВКР поморщился. — Теперь я жалею, что в свое время отказался от помощи одного… человека. Поверь я ему тогда, и искать Соболева, может, не пришлось бы… Да, жалею! — с нажимом повторил генерал больше для себя, чем для подчиненных. — Доложите о подробностях захвата, подполковник.