Ювинга оставил их в центральном «бункере» сооружения, играющем роль гостиной, коротко объяснил, как пользоваться местной обслуживающей техникой, и исчез. Гости, оставшиеся наедине с собой, так и не поняли, опустил он свой «замок-звезду» под «воду» трихронового океана или нет. Никаких ощущений, которые могли сопровождать этот процесс, они не испытали. Лишь спустя час после ухода Утолина Лаврик догадался включить внешний обзор, и одна из стен гостиной превратилась в объемный экран, показавший гостям бледную голубовато-лиловую бездну, в глубинах которой ворочались какие-то призрачные тени и вспыхивали осыпающиеся струи голубых и сиреневых искр. Утолин все-таки осуществил свою задумку и погрузил «замок» в верхний слой трихроновой сферы. Хотя что такое трехмерное время, он не объяснил. В наглядном изображении трихроновый океан здорово напоминал подсвеченную снизу шапку тумана.

Побродив по сложным и разным в сечении коридорам «замка», заглянув в несколько помещений, занятых какими-то живущими своей жизнью конструкциями, гости вернулись в гостиную и с удобством устроились в креслах перед экраном, потягивая через соломинки выданные невидимыми слугами соки — березовый и кленовый.

Лаврик, однако, долго так не высидел, залез в сумку Утолина, достал оба компьютера и стал возиться с ицахским, похожим больше на конгломерат кристаллов и прозрачных шипов. Лилия и Кирилл сначала наблюдали за ним, потом это им надоело, и они заговорили о своих проблемах. Кирилл понимал, что ничем хорошим их беготня по слоям Гиперсети не кончится, и пытался хотя бы теоретически обосновать свои негативные ощущения и ожидания. Лилия все еще верила Утолину, поэтому его действия не обсуждала, но мечтала о скором завершении похода. Счастливом завершении. Кирилл догадывался, что она имела в виду, и разочаровывать жену не хотел. Интуиция, обострившаяся в последнее время до пугающего «гласа божьего», предсказывала совсем не счастливый финал их эпопеи.

— До сих пор не могу поверить, что Земля — только программа среди других программ Гиперсети, — сказала Лилия с виноватой улыбкой. — Виртуальный мир наподобие тех, которые создают наши компьютеры. Не могу поверить, что я тоже не более чем подпрограмма, подчиняющаяся каким-то внешним законам. Ведь я живой человек!

— Я уже смирился с этим, — сказал Кирилл, понимая чувства жены. — Хотя все еще надеюсь, что свободен в своем выборе.

— Свободен, но в очень узких рамках. Слишком уж от многого мы зависим. Хотя ты-то как раз имеешь право считать себя человеком воли, а я нет. Я просто женщина, которая хочет жить, любить и иметь детей. Разве это много?

— Это много, — серьезно ответил Кирилл. — Но это справедливо. Как утверждает реклама: ты этого достойна. Капитан говорил, что он курировал Россию и наблюдал за Фигурами Влияния, одной из которых был твой муж. Почему он решил спасти его, а потом и тебя? Ведь для него мы все всего лишь виртуальные существа, пусть и из плоти и крови.

Лилия покачала головой.

— На эту тему мы не разговаривали. Я спрашивала его, но он отшучивался и уводил разговор в сторону. Единственное, что я поняла из его уклончивых высказываний, что Земля является неким испытательным полигоном, где исследуются варианты взаимодействия волевых операторов.

— Это как?

— Ну, мне кажется, Игорь имел в виду взаимодействие добра и зла. Волевые операторы зла — это бандиты, террористы, убийцы, мафиози, а операторы добра…

— Я понял. Интересно, кто тогда я в этой иерархии?

— Ты оператор справедливости, — улыбнулась Лилия. — Хотя еще совсем зеленый, способный ошибаться. Но я в тебя верю. Честно могу сказать, что эта вера пришла не сразу. Я ведь помню, каким ты можешь иногда быть несправедливым.

Кирилл порозовел, опуская глаза.

— Это в прошлом.

— Надеюсь, что да. Игорь признавался, что у тебя большой потенциал и что, если бы ты встретился ему раньше, он выбрал бы тебя, а не капитана Утолина.

— Спасибо ему за оценку. Наверное, я теперь должен его за это отблагодарить?

— Не иронизируй, он говорил искренне. Его никто не заставлял спускаться в наш слой реальности и спасать Георгия… и меня. Он сделал это добровольно, осознав пагубность некоторых законов их мира.

— Каких законов?

— Во-первых, Закона Потребности. Каждый человек Ицаха может выбирать свой путь сообразно потребности своего тела и разума, без всяких ограничений. Во-вторых, здесь постулируется запрет на создание обратной связи с «духами» — операторами более высоких уровней.

— Может быть, связь с Создателем важнее?

— Игорь намекал, что Создатель Гиперсети — и нашей земной реальности — не главный Творец, не Первый.

Кирилл озадаченно оттянул нижнюю губу.

— Что значит — не главный? Разве Создателей Вселенной несколько?

— Я сама плохо разобралась в этом вопросе, поняла только, что Творец нашей реальности сам был создан другим Творцом, самым Первым. А уж потом появилась Гиперсеть, другие разумные существа и мы, люди.

Кирилл скептически хмыкнул.

— Впервые слышу подобную ересь. Значит, если верить словам капитана, наш мир и вообще вся Гиперсеть сотворена… м-м… дьяволом?

Лилия улыбнулась.

— Дьявол — это наша земная ипостась, созданная воображением людей. Все намного сложней. Хотя в каком-то смысле Творца Гиперсети можно, наверное, назвать и дьяволом. Появится Игорь, задай ему свои вопросы, он все объяснит.

В гостиной неожиданно прозвучал музыкальный аккорд и вслед за ним восклицание Лаврика:

— Собака бешеная!