— Голову Моргана я не вижу. — кричу я со своего наблюдательного пункта. Вцепившись в краспицы я изучаю море и едва выступающие над поверхностью кораллы внутренней лагуны, по которой мы идём.

— Я тоже не вижу. — кричит в ответ Лиззи. Она стоит на руле и одновременно поглядывает на карту, которую мы закрепили скотчем в кокпите, чтобы её не унесло ветром.

Мы вошли в лагуну через западный канал и теперь ищем дорогу в порт. Здесь, в лагуне нет волн, но ветер по-прежнему сильный.

— Повтори мне ещё раз описание. — кричу я с высоты, по прежнему пытаясь разглядеть рядом с Санта Каталиной мыс в форме человеческой головы, который должен быть нашим створным знаком.

— «Держать в створе Голову Моргана и Фэйрвей Хилл, курс 143°, пока пеленг на Пальм Кей не будет 51°, после чего повернуть и идти между Кэт Рок и Лауренс Риф, пока Сплит Хилл не окажется в створе с южной окраиной Санта Каталины.» — кричит Лиззи. Всё это хорошо, но пока не обнаружим Голову Моргана, это описание бесполезно.

— Скажи мне, по крайней мере, сейчас куда идти. Я отсюда ничего не вижу. — продолжает Лиззи, поддерживая минимальную скорость.

— Иди на Санта Каталину. Пока, мне кажется, глубина достаточная.

Пытаюсь придать голосу нейтральный тон, чтобы не напугать её, но отыскать путь среди коралловых блоков не так легко. И хоть с высоты хорошо видно дно, но трудно оценить глубину. Кораллы повсюду, зеленоватые, голубоватые, сферической формы или разветвлённые, похожие на кусты, и, каждый раз, когда они проплывают под килем, меня бьёт нервная дрожь. Каждый раз я ожидаю услышать звук ломающегося коралла. Всего момент, потом «Веккиетто» проходит над глыбой и я снова начинаю шарить глазами в поисках прохода.

Так мы идём больше часа, обходя рифы, пока не оказываемся перед посёлком, где уже собралась небольшая толпа встречающих: — Benvenidos, benvenidos. Странные люди, обитатели Провиденсиа.

Говорят на смеси английского и испанского. Худой старик, с изрезанным морщинами лицом и хитрыми глазами флибустьера, говорит, что он является прямым потомком Моргана. Он представляется как Капитан Блад, когда говорит по английски и Капитан Сангр, когда по испански. Вот ему мы и задаём мучающий нас вопрос: — Где же, чёрт возьми, эта Голова Моргана!?

— Да вот же она. — говорит он, указывая на мыс к западу от Санта Каталины.

Действительно, вот она. Не спутаешь. Скалистый гребень повторяет профиль человеческого лица — лоб, нос, губы. Есть даже деревце на вершине, придающее вид курчавых волос. Жаль только, что виден этот профиль только отсюда, из посёлка и исчезает сразу, как только меняется угол наблюдения.

Восточная часть Тихого Океана. Ночь. Четвертинка луны, звёзды и даже облака отражаются в чёрном зеркале воды. «Веккиетто» неподвижен посреди океана с обвисшими парусами. С трудом отгоняю сон, ожидая окончания своей вахты и спрашиваю себя, зачем нужны вахты в этом пустынном и безмолвном пространстве. Уже несколько дней мы живём в мире без ветра, где море и небо сливаются в непрерывной полосе тумана и испарений. Чтобы продвинуться вперёд, мы постоянно настраиваем паруса, используем каждое дуновение, но дневные переходы удручающе малы: 35 миль позавчера, 22 мили вчера и сегодня, рекорд — 8 миль назад.

— Невозможно. Видимо я ошибся с определением.

Перепроверяю расчёты, но ошибок не нахожу. В конце концов, достаточно встречного течения в один узел, и при скорости лодки в пол узла, нас будет относить назад на 12 миль в день.

Не важно. Пройдём больше завтра… или послезавтра. Что касается нас, мы могли бы бесконечно идти по этому морю, полному жизни и сюрпризов, но Альберто, присоединившийся к нам в Панаме, должен вернуться на работу, в цивилизацию. И хоть он ничего не говорит, но начинает опасаться, что мы никогда никуда не придём.

Наш курс на остров Кокос, затерянную в океане скалу, чуть выше Экватора, в 400 милях от Панамы и в 350 от Коста- Рики. Мы рассчитывали дойти за четыре дня. Но недооценили экваториальные штили, которые держат нас в море уже неделю. Неделя странного плавания в море настолько спокойном, что уже много дней оно напоминает озеро, без берегов и границ, погружённое во влажную, ватную атмосферу неподвижной и безмолвной вселенной.

Однажды, мы встретили в море цистерну. Она плавала уже неизвестно сколько времени и была вся покрыта водорослями и наростами. Сверху на ней сидели рядком с десяток птиц, когда мы подошли метров на двадцать, они все разом поднялись в воздух. Чуть в стороне, удалялся плавник акулы, медленно плывущей у самой поверхности.