Когда истекавшее кровью сердце громко шлепнулось на платиновое блюдо, Дженни’тирот в ужасе отступила еще дальше.

— Молись Ллос, — велела Кьорл.

Именно это Дженни’тирот и делала, причем без всякого напоминания. И думала о том, что, быть может, Кьорл допустила ошибку. Может, смерть Финисей как раз поможет ей, это будет достойная жертва, и Паучья Королева окажет помощь Дому Фэн Тлаббар.

Долгое время ничего не происходило, а потом Кьорл расхохоталась.

— Может, нам все же нужна более значительная жертва, — игриво предположила глава Дома Облодра.

Понять, кого она имела в виду, было несложно, поскольку единственной персоной во дворце рангом выше, чем покойная Финисей, оставалась Дженни’тирот.

Стараясь не выдать себя, с чрезвычайной осторожностью шевеля пальцами, она вытащила из ножен, скрытых складками затканного паучьим рисунком одеяния, острейший отравленный кинжал. Он назывался Голодный Зуб, и, будучи моложе, Дженни’тирот нередко с его помощью выпутывалась из подобных положений.

Но тогда, конечно, магия не давала сбоев, на волшебные силы еще можно было положиться, да и противники ее не были столь сильны. Кьорл прочла ее мысли и была готова к нападению, даже несмотря на то, что Дженни’тирот смотрела ей прямо в глаза, и Кьорл не могла видеть, как едва заметно двигалась рука противницы.

Дженни’тирот выкрикнула приказ, и почему-то волшебный предмет послушался, пулей выскочил из-под драпировок и полетел прямо в сердце ненавистной соперницы.

Он послушался! Дженни’тирот была вне себя от радости. Но ее радость тут же испарилась, поскольку клинок прошел сквозь бестелесную Кьорл Одран и застрял в противоположной стене в одном из гобеленов, украшавших помещение.

— Очень надеюсь, что отрава не попортит рисунок, — безмятежно произнесла Кьорл, стоявшая намного левее своего изображения.

Дженни’тирот круто развернулась и бросила ледяной взгляд на своего врага, так нагло издевавшегося над ней.

— Ты не можешь ни победить, ни обхитрить меня, — спокойно сказала Кьорл. — Ты не можешь даже скрыть от меня свои мысли. Война окончилась, даже не начавшись.

Дженни’тирот хотелось кричать, но она не могла вымолвить ни слова, как и бедная Финисей, чье сердце сейчас лежало перед ней на жертвенном блюде.

— Сколько же еще убитых нужно? — спросила Кьорл, и глава Фэн Тлаббар растерялась. Она с подозрением и одновременно с удивлением разглядывала Мать Дома Облодра.

— Мой Дом невелик, — пояснила та, и это было правдой, если только не брать в расчет тысячи и тысячи рабов-кобольдов, кишевших в туннелях на краю Клаурифта, как раз под дворцом Облодры. — А мне нужны союзники, чтобы убрать с дороги эту мерзавку Бэнр и ее заносчивую семейку.

Дженни’тирот совершенно неосознанно облизнула пересохшие губы, увидев какой-то проблеск надежды.

— Тебе меня не победить, — небрежно произнесла Кьорл. — Но я, возможно, соглашусь на добровольную сдачу.

Надменную главу Третьего Дома такие слова конечно же, задели.

— Или соглашение, если уж тебе так хочется, — поправилась Кьорл, по глазам догадавшись о чувствах Дженни’тирот. — Ни для кого не секрет что я не в лучших отношениях с Паучьей Королевой.

Дженни’тирот переминалась с ноги на ногу, раздумывая, чем это может обернуться. Если она поможет Кьорл, которая отнюдь не пользовалась милостью Ллос, одолеть Бэнр, то каковы будут последствия для ее Дома, когда все, так или иначе, вернется на круги своя?

— Во всем, что сейчас творится, виновата Бэнр, — не преминула заметить глава Облодры, читая в мыслях Дженни’тирот, как в открытой книге. — Это из-за нее Паучья Королева оставила нас. Бэнр не в состоянии удержать единственного узника, не способна даже должным образом провести торжественное богослужение.

Дженни’тирот, которая, безусловно, отдавала предпочтение старой Бэнр перед Кьорл Одран, эти правдивые слова больно резанули. Ей очень хотелось возразить, но это означало бы ее собственную смерть и гибель ее Дома, поскольку перевес сейчас был на стороне Кьорл.

— Да, возможно, я соглашусь на добровольную сда... — хихикнула Одран, но не договорила. — Возможно, соглашение послужит нашей обоюдной выгоде, — поправилась она.

Дженни’тирот снова облизнула губы, не зная, на что решиться. Быстрый взгляд на еще теплое сердце Финисей не придал ей уверенности.

— Возможно, что так, — наконец произнесла она.

Кьорл кивнула, и снова на ее лице мелькнула та самая неуловимая улыбка, служившая, как было известно всему Мензоберранзану, верным признаком того, что она лжет.

Вопреки тому, что она знала, с кем имеет дело, вопреки тому, что ей было отлично известно, на что способна эта коварнейшая из женщин, Дженни’тирот тоже улыбнулась в ответ — слишком велик был соблазн.

— А может, и нет, — спокойно произнесла Кьорл, и невидимая, но вполне ощутимая сила — воля Кьорл — мощным ударом отбросила главу Фэн Тлаббар назад.