— От чего?

— Я сказал, что энергия поступает от гарбла из гарблгарбла, присутствующем в гарблгарблгарбле.

Лучше от этого не стало. Я покачал головой и смущенно улыбнулся.

— Наверное, транслятор работает недостаточно хорошо, — сказал я, ощупывая шишку за правым ухом. — Ничего не понятно.

Он вздохнул и с сожалением наклонил шею.

— Вам просто не понять это без специальной подготовки, а у меня нет времени на объяснения. Тот, кому я хочу помочь, уже ждет нас.

Берт положил скрамблер в корзину, накрыл ее крышкой и предложил мне покинуть лабораторию.

Едва мы вышли, как он захлопнул дверь и схватил меня за руку. Я не сопротивлялся, и Берт отвел меня к реке, которая протекала неподалеку. Там, у одного из живописных мостиков, я и увидел того, кому хотел помочь мой знакомый.

Другом я бы его не назвал. Это было существо, которое все называли Влажным, одна из тех амфибий, что убили Пэтрис.

Я ничего не сказал Берту. Впрочем, не совсем так. Наверное, я все же прошептал в его адрес парочку слов, но он их не услышал. Вырвав руку из его цепких пальцев, я повернулся и зашагал прочь, не оглядываясь, но прошел только три или четыре метра.

Потом я остановился.

Берт был маленьким, смешным динозавром, по-детски капризным, обидчивым или веселым и шаловливым, и с ним бывало нелегко. Но он делал все возможное, чтобы подружиться со мной.

И, уж если на то пошло, он спас мне жизнь. И теперь, когда Берт просил меня помочь другому существу, пусть даже такому, разве я не был в долгу перед ним?

— А, черт! — громко сказал я и повернулся. Берт все еще смотрел на меня.

Я вернулся к берегу.

— Что именно вы от меня хотите?

Не знаю, что подумал Берт, когда я попытался уйти. Он ничего об этом не сказал. Возможно, объяснил мой поступок очередным появлением свойственных людям странностей. Словно ничего не случилось, он шагнул ко мне и сказал:

— Сейчас покажу.

Поставив на землю корзинку, Берт принялся вынимать из нее разные штуки и раскладывать рядом с Влажным. Похожее на гиппопотама существо пристально изучало меня, не отводя глаз, которые располагались у него на макушке. Я молчал. Оно тоже. Его щупальца, окружавшие рот, беспрерывно шевелились и подрагивали. Вряд ли это можно было счесть за проявление дружелюбия. Мне пришло в голову, что Берт, возможно, неверно оценивает ситуацию, и я оглянулся, подыскивая что-нибудь, чем можно было бы защититься, если это существо вздумает напасть на меня.

От поисков оружия меня отвлекло прикосновение руки Берта.

— Вы меня слушаете? — сердито спросил он. — Посмотрите, этот скрамблер приспособлен как раз для Влажного.

Он взял прибор и приложил его к телу амфибии. Я подумал, что скрамблер вряд ли будет держаться без какого-то клея, но у Берта нашлось кое-что более эффективное. На коже амфибии я увидел металлическую розетку, имплантированную прямо в тело. Всего этих розеток было три, и Берт прикрепил к двум оставшимся пару мешочков.

Потом он вытащил из корзины последнее, что еще лежало на дне.

Это были пистолеты. Мои пистолеты. Пара двадцатизарядников, выдававшихся только агентам Бюро в качестве основного личного оружия.

Один раз меня уже лишили оружия. И теперь, видя, что им собирается воспользоваться кто-то другой, я просто вскипел от злости. Ну уж нет!

— Эй! Это мое! — закричал я и протянул руку к пистолетам.

Амфибия отступила на шаг по направлению к реке и протестующе заворчала, но не попыталась меня остановить. Впрочем, в этом не было необходимости. Берт оказался быстрее: он бросил оружие, и его сильные руки обхватили мои запястья.

— Вообще-то, — не повышая голоса, сказал хорш, — это оружие предназначено для Влажного. Если оно потребуется вам, его можно легко скопировать. Но пока я не вижу в этом никакой необходимости.

Я вырвал руки из его пальцев. Берт отпустил меня, но не отступил.

— Это мое! — пожаловался я. — Эти штуки убивают. Откуда мне знать, что он не выстрелит в меня?

Берт покачал головой.

— Он этого не сделает.

К моему удивлению, в этот момент заговорила амфибия. Понять ее было нелегко. Существо воспользовалось языком хоршей: вполне естественно, потому что под нижней челюстью у него находился такой же, как у меня, имплантат. Но голосовой аппарат, устроенный иначе, чем у хоршей или у меня, не позволял ему издавать привычные мне звуки. Это был какой-то грубый, низкий рокот, и мне пришлось напрячь внимание, чтобы понять, о чем речь.

— Это правда. Могу ли я поговорить о несчастье?

Вопрос был риторическим, потому что Влажный, не дожидаясь ответа, продолжал:

— Смертельно опасная пульсация в отношении вашей женщины не должна была случиться, — заявил он. — Также не должна была ваша женщина наносить удары острым предметом. Причина этих несчастий в том, что в Других водах мы не различаем вкусов. В Родных водах мы различаем вкусы и знаем, что является добычей, а что нет. В Других водах мы этого не знаем. Вы чужие, и когда ваши напали на нас, они по ошибке получили нашу пульсацию. — Существо посмотрело на меня выпученными глазами и закончило: — Больше об этом нечего сказать.