Шрифт:
По вечерам продолжалась канонада из Софрина. Раз вечерком военные разошлись не на шутку: грохотало и ухало без перерыва. Отец резко задернул шторы и чертыхнулся.
– Пап, что ты? – спросила Таня. Она сидела за заданием по алгебре.
– Узнаем, чья возьмет.
Через несколько минут из его комнаты донесся металлический стук.
Таня запуталась с уравнением, вырвала тетрадную страницу, подошла к щели между шторами. Мимо их дома, сея добавочный шум, неслась электричка, набитая вечерними людьми. Они угадывались червячками за сверкающими желтыми квадратами.
Почти всем этим людям было всё равно, кто победит в будущей гражданской войне.
В тот сентябрь круто изменилась судьба Аси.
Коза с наступлением осени совсем испортилась. Если раньше она изредка выбиралась из сарайчика, то теперь постоянно поддевала рогом щеколду и выбегала в огород. Иногда она выбегала под дождь, бывало, что и ночью, и кто-то из Брянцевых обнаруживал ее утром промокшую насквозь.
Виктор повесил на сарай железный замок. Ася стала кричать громче и сумела вылезти, выбив несколько досок. “Уймите вы свою тварь, я ее застрелю, жить не дает!” – грозил из-за забора сосед Никита (Таня подумала, а не он ли застрелил Янса, но быстро оставила детективные домыслы).
У Аси обострился главный давний страх – быть оставленной. Лена, уходя из дома, каждый раз выбиралась через окно, лишь бы не потревожить чуткое животное. В итоге она начала покидать дом всё реже и по серьезной надобности, обычно на работу. Коза в любое время простодушно впадала в истерику, когда слышала шаги уходящего. Пускай другие оставались в доме, она всё равно принималась орать. Таня, отправляясь в школу, не без удовольствия выбрасывала из окна ранец и вылезала на подставленную скамейку. Виктор от подобных трюков отказался. Вдобавок коза перестала подпускать к себе кого-либо, кроме Лены, и доить ее стало просто невозможно.
Однажды, выгуливая Асю в роще, Лена встретила лесника Севу.
Коренастый, соломенные волосы, он вел за собой нескольких козочек. Он был известен в поселке как трезвенник, хитрован, муж грудастой Нади и отец пятерых сыновей: двух мальцов, двух подростков, одного взрослого.
– А где Сократ? – поинтересовалась Лена, натягивая веревку с Асей, рванувшей к соплеменницам.
– Подох, – меланхолично сказал Сева. – Я теперь красоток себе завел.
– А меня моя достала! Сил больше нет ее терпеть!
– Вы с ней обращаться не умеете. Дайте, – лесник перехватил веревку, обронил ее в желтую листву, нагнулся к козьей морде и обратился, сюсюкая, как к ребенку: – Ну, сьто ти, сьто ти! Тисе, глупыська… Не сали!
Коза зачарованно сморгнула и пожевала губами. Всё так же зачарованно она побрела среди берез и опустила голову, пощипывая травку.
– Как вы с ней! Как волшебник… – восхитилась Лена.
– Молока много дает? – спросил Сева деловито.
– Четыре литра.
– После какого окота?
– После первого.
Он причмокнул.
– Так она у вас золотая!
– Прям! Говенная! Все нервы разбила!
– Да ну, – Сева почесался за ухом.
– Чистая правда!
– А мне б она здорово пригодилась… Мы бы с ней общий язык нашли. Мы с козами столько всего прошли… К козе подход нужен… А с козами я дружен… – Он засмеялся противным, но добрым смешком. – Беру!
Лена с жалостливым сомнением посмотрела на Асю, кротко пасшуюся невдалеке, и как-то само собой сказалось:
– Согласна.
– Без молока вы не останетесь. Литр в день – ваш. Вы только сейчас тихонько уходите. Тихонько, ладно?
“Наверно, так лучше будет, – с облегчением подумала Лена. – И для нас, и, главное, для Аси. Вон как он с ними умеет!”
На цыпочках она выбралась из рощи на размытую дорогу и, не оглядываясь, пошла к дому.
Коза не обронила ей вслед ни звука.
Глава 15
Это были тяжелые сутки.
С утра работали под открытым небом, на ветру: Виктор, слесарь Клещ и сварщик Кувалда. Докапывались до трубы в Варсонофьевском переулке – сами, своими силами – в том месте, где пошел горячий пар.
Низенький Клещ отложил лом и с усмешками, влажно всхлипывая, сообщил историю, к которой все были готовы. Двое ломали асфальт, пока он излагал:
– Электрик один… Другая аварийка. Вроде на Университетском всё было проспекте. Давно еще. Короче, ломом бил, бил, как вы сейчас, и наткнулся на кабель силовой.
Кувалда разогнулся, подкинул лом, как бы оценивая его вес, и продолжил долбить.
– И? – спросил Виктор.
– И! Лом, короче, как снаряд, улетел. За облака ва-ще… Может, пришиб кого, не знаю… А сам мужик испекся, конечно. Кучкой пепла стал. Там напряжение – мама не горюй… Вы чего думаете, в Москве под землей столько всего перемешано: трубы, провода, черт его знает, куда чего идет. Ладно, если шарахнет, испугаться не успеешь… – Он дунул на пальцы, поднял свой лом и принялся стучать по асфальту, уверенно, точно дятел по сосне.