С языка Гиорги чуть не сорвалась правда — так и хотелось пулей пустить ее соседу вслед, но прикусил язык, подумав, что недостойно мужчины наносить удар в спину. Как бы там ни было, и Лали Сабахтаришвили был человеком и, наверное, очень любил и вино, и сациви из кролика!..

…Инспектор манежа объявил антракт. Клоун не отставал от него, напомнил зрителям, что «антракт» — слово иностранное, а по-грузински — перерыв, и то на пятнадцать минут.

Взбудораженный увиденным и пережитым, Гиорги побежал в буфет. Тамрико еле поспевала за отцом. Как они ни спешили, все равно попали туда позже других. Дожидаясь своей очереди, Гиорги попросил у кого-то сигарету, закурил и немного успокоился. Возбуждение улеглось. Потом купил дочери шоколад, лимонад, сам с большим удовольствием выпил холодной газированной воды и словно остудил разгоряченное воображение. Окончательно придя в себя, он заметил вдруг, что все вокруг с любопытством глазеют на него. Он неприметно поглядел на себя в зеркало: все на нем было в порядке и галстук повязан как никогда правильно и красиво.

— Папочка, знаешь, почему на тебя смотрят?

— Почему, доченька? — спросил он, но ответа ждать не стал, так как догадался, в чем дело. — Хочешь еще шоколада?

— Хочу.

Гиорги снова стал в очередь. Она теперь была намного короче. Он купил двести граммов «Мишек», но, пока пробирался к Тамрико, его настиг малыш и попросил:

— Дядя Жора, дай мне конфетку!

Гиорги машинально протянул ему конфету.

— И мне! Дядя Жора, и я хочу! — подбежал к нему другой малыш.

— И мне!

— И я хочу!

— Дядя Жора конфеты раздает! — пронеслось по цирку.

И отовсюду сбежались дети. Гиорги подошел к буфетной стойке и стал брать «Мишек» прямо из вазы. Когда ваза опустела, ребята отстали от него, пошли к своим мамам и папам, которые тщетно звали их, говоря, что прозвенел третий звонок, представление началось и опаздывать нехорошо.

— Сколько с меня? — спросил Гиорги буфетчика.

Тот взглянул на него, весело засмеялся, хлопнув в ладоши, и сказал:

— Три пятьдесят.

— Пожалуйста.

Снова зазвенел звонок.

— Спешите, начинается, — посоветовал ему буфетчик, скалясь до ушей.

Гиорги взял Тамрико за руку и побежал в зал.

Инспектор манежа громко объявлял:

— Иллюзионный аттракцион «Бахчисарайская легенда»!

Оркестр заиграл бравурную музыку. Потертый занавес раздвинулся. Строевым шагом вышли униформисты и выстроились по обеим сторонам от прохода. Прожекторный луч от занавеса до центра манежа проводил руководителя аттракциона — в белой мантии и белой чалме с ослепительно сверкавшими камнями.

Зажегся свет, и посреди манежа забил фонтан. Вода лилась из кувшина. Руководитель аттракциона запустил руку в кувшин и выудил из него прекрасную девушку в длинном платье; снова запустил руку — и выудил еще одну — с бантом, тоже в длинном платье, и так далее, пока вдоль барьера вокруг манежа и вокруг самого фонтана не выстроились в два ряда девушки. После этого по воле иллюзиониста из кувшина вылетели голуби, да в таком количестве, что скрыли от глаз купол цирка, а некоторые опустились даже в партере, не найдя места под куполом.

Зрители наградили иллюзиониста аплодисментами. Иллюзионист снял мантию, взмахнул ею в воздухе, и с арены вместе с фонтаном исчезли и девушки. Остались лишь ассистентки, на которых теперь вместо длинных платьев были купальники.

Аплодисменты.

Ассистентки вынесли большой котел. Иллюзионист взмахнул рукой, и на арену вышли антиподисты.

— Свимон! Гиорги! — выкрикнул, не удержавшись, Гиорги Картлишвили.

Антиподисты взглянули вверх на Гиорги и помахали. Больше они ничего не успели, так как руководитель аттракциона обоих сунул в котел.

Когда сняли крышку и котел опрокинули, из него вылилось лишь несколько капель воды. Иллюзионист развел руками.

Долгие аплодисменты.

Затем на арену вывели танцоров на проволоке. Важу и Арчила Мартирозашвили поместили в серебристый шар и покатили его. С шара отлетела одна капля, другая, и наконец он весь разлился водой, смочив опилки. Важа и Арчил исчезли, будто их и не было.

Снова грянули аплодисменты.

Зрители все еще отбивали ладоши, когда в центре арены очутился исполнитель оригинального жанра Александр Сирбиладзе. Его посадили в черный куб и заперли амбарным замком. Куб подцепили на крюк и подняли под купол. Иллюзионист вооружился огромным пистолетом, и, едва нажал на курок, из дула в сторону куба устремилась тонкая струйка воды. Куб раскрылся, и из него выпала лишь кость.

— Ой, ой-ой! Бедняга! — Жора схватил кость, прижал к груди и сам пустил из глаз две прозрачные струи.

Ребятишки засмеялись.

Оглушительные аплодисменты.

Дошла очередь до укротительницы экзотических зверей. Руководитель аттракциона накинул на Галину Абакелиа белую прозрачную ткань, положил руку ей на голову и постоял так несколько мгновений. Когда он снял покров, зрители вместо укротительницы увидели жонглера, подкидывавшего мяч. Иллюзионист накинул на Теймураза Чкуасели прозрачную ткань. Ткань обратилась в воду и пролилась. По арене катился мяч.