Земля содрогнулась. Качнулись стены храма. Сотрясение вызвало печальный перезвон на стене иконостаса. Проснулись монахи, жившие при храме в своих крохотных кельях. Но поскольку «землетрясение» не повторилось, все успокоились. Кроме охраны, разумеется. Для нее как раз все только начиналось. А так как никто из сторожей-монахов и бойцов подразделения «Стикс» не ждал появления десанта снизу, из недр горы, на которой стояли и Кремль, и храм Спасителя, это позволило десантникам завладеть инициативой и быстро зачистить подвалы и бункера четвертого уровня комплекса, доступ к которому, по мысли его защитников, был практически невозможен.

Монахов, имеющих магические способности, было двое – бритоголовый молодец и старик бомжеватого вида. Ими сразу же занялся Иннокентий.

Охранников в черных беретах оказалось шестеро, все они были вооружены автоматами Калашникова десантного образца, пистолетами и гранатами, поэтому бой с ними длился дольше, пока бойцам Георгия не удалось загнать их в дальний конец подземелья и нейтрализовать с помощью дымовых шашек.

Иннокентий и сам Георгий в это время покончили с колдунами, охраняющими дверь в бункер, где хранился Лик Беса. Да, у них было свое оружие – трезубцы и посохи, плюющиеся сине-фиолетовыми молниями, но против волхва и Витязя они оказались бессильны.

Георгий, буквально исчезая в воздухе – так быстро он перемещался, достал в конце концов бритоголового молодца, а Иннокентий отразил выпад старика таким образом, что молния разряда, сорвавшаяся с посоха, вернулась обратно к владельцу магического «излучателя» и ужалила его в глаз.

После этого Иннокентий занялся «разминированием» колдовских заклятий, охраняющих вход в бункер, и это зрелище оказалось не менее впечатляющим, чем сражение белого и черного магов.

Все пространство подземелья с рядами колонн вдруг заполнилось сверкающим серебристым туманом, который собрался в летающие извилистые струи, и эти струи начали с визгом гоняться за людьми и жалить их, как змеи. К счастью, Иннокентию удалось сотворить нейтрализующее заклинание, дым рассеялся, хотя одна из туманных «змей» «укусила»-таки бойца в камуфляже. Он упал, парализованный. Но Иннокентий быстро привел его в чувство, и трагедии не произошло.

– Теперь ваша очередь, – отступил в сторону волхв, тяжело дыша.

Георгий дал команду, и его подчиненные сначала расстреляли телекамеры на колоннах, потом амбразуры с торчащими оттуда стволами пулеметов, и последней – дверь в бункер.

Отряд ворвался в помещение, и лучи фонарей выхватили из темноты тумбу постамента с лежащей на ней плитой Врат, олицетворяющей вход в преисподнюю Морока, откуда он время от времени поднимался в мир Земли.

Один из бойцов авангарда с любопытством приблизился к постаменту, разглядывая странный объект. Георгий окликнул его, пытаясь остановить, но отреагировать на предупреждение парень не успел.

Выпуклое, источающее зеленовато-синеватое свечение изображение морды апокалиптического Зверяна плите Врат вдруг приобрело жизнь и объем, метнулось к бойцу текучей тающей струей, и он вспыхнул, как свечка, загорелся, закричал, падая на пол и начиная кататься с боку на бок. Иннокентий подскочил к нему с кругляшом Янтры, крикнул:

– Огнь, упади!

Ядовито-желтые и зеленоватые языки пламени погасли, но тело бойца продолжало дымиться, а потом на глазах обескураженных свидетелей драмы начало рассыпаться в пепел.

Владислава со слезами на глазах спрятала лицо на груди Ильи. Что-то прошептала Валерия. Мужчины молчали.

Георгий шагнул к постаменту с плитой, толкнул воздух ладонью, и невидимый тугой удар отбросил колеблющуюся зыбкую струю к плите, вогнал ее в прежние границы выпуклой морды Зверя. Георгий присел на корточки над продолжавшим дымиться телом бойца, точнее, над горкой пепла, повторяющей форму тела, проговорил глухо:

– Сашка… я же вас инструктировал…

– Время! – незнакомым «металлическим» голосом произнес Иннокентий. – Наверху началась тревога! Сейчас здесь будет «Стикс». И кое-кто еще.

– Уходим, – поднялся на ноги Георгий. – Данила, раскладывай на плите свой крест.

– А он… этот гад… нас не сожжет? – неуверенно спросил Максим.

– Это была последняя «мина», – буркнул Илья. – Саша разрядил ее… ценой жизни.

– Начинай, – мягко подтолкнул Данилу к жуткой плите Иннокентий.

Художник очнулся, достал из рюкзака холщовый мешочек с дощечками рун. Было видно, что он не уверен в своих силах и побаивается морды Зверя, которую то и дело передергивали судороги. Впечатление складывалось такое, будто Зверьпытается освободиться от материальной тяжести плиты и хочет вырваться на волю.

Иннокентий помог Даниле собрать вертикальную перекладину креста-Володаря, взялся за составление второй, но в это время в бункер заглянул боец Георгия, что-то крикнул и повалился на пол бездыханным.

– Злыдни! – быстро сказал Георгий. – Возьми их на себя, мы отвлечем «черные береты»!

– Нам что делать? – остановил его Антон.

– Ждите, пока Данила откроет Врата.

Георгий, двое его бойцов и Иннокентий выскочили из бункера, оставив пробитую взрывом дверь приоткрытой. Стали слышны выстрелы – отдельно и очередями – и какие-то гулкие хлопки, от которых вздрагивали пол и стены помещения. Кто-то закричал.