«Наконец-то, я буду жить с Сие», — подумала я. Но в этот вечер я услышала эту ужасную новость:

— Твой будущий муж — уважаемый человек. Сами — мой друг, с ним ты будешь счастлива. Это имя наполнило мое сердце нестерпимой грустью. Из моих глаз полились слезы.

— Почему ты плачешь, дочка? — изумленно спросила мама.

Но вместо ответа я разразилась рыданиями. Отец удивленно смотрел на меня. Он поднялся и пошел в дом, оставив мать утешать меня.

Решение было уже принято. Обещание дано, его нельзя было взять назад. Я спрашивала себя: «Что же делать? Никто ведь не знает, что мы с его сыном любим друг друга». Я побежала в свою комнату. Я плакала дни напролет. Я обвиняла во всем богов нашей деревни. Мне казалось, что они несправедливы. Я говорила им об этом, но слышали ли они меня? Они молчали, а мое положение все ухудшалось. Я не понимала, почему они молчали, когда один из моих братьев просил их о чем-то в трудную минуту… и сейчас снова молчание!

В эту ночь у меня началась новая жизнь, наполненная мрачными мыслями и постоянным беспокойством. Несмотря на советы моей матери, я не могла успокоиться. Я часто пряталась от всех, чтобы поплакать. Сие этого не знал. Я избегала встреч с ним. Я удалялась от него, пока не поняла, что сидеть взаперти бесполезно. И я захотела с ним встретиться, но было слишком поздно, теперь он сам стал избегать встреч со мной. Я долго ждала, прежде чем вновь увидела его. Я ходила на реку, туда, где мы впервые встретились. Я забиралась под куст нашей любви, я ходила везде, где мы бывали. Увы, он исчез из моей жизни, как прекрасная мечта, которую придумываешь себе, за которой идешь, куда бы она ни повела.

Я ждала до начала сентября, пока не подул ледяной гарматан.

Утром люди вставали поздно. Они ежились под одеялами или садились у согревавшего дом огня. Птицы прятались в листве и не хотели петь. Я лежала в кровати и вспоминала счастливые моменты, проведенные вместе с Сие. И я повторяла про себя:

Но желание забыть его наталкивалось на непреодолимую стену моей страсти. Она заставляла меня постоянно думать о нем. Она заставляла меня то любить его, то ненавидеть. Она охватывала меня и долго не отпускала. Я не видела Сие с тех пор, как я узнала, что стала невестой его отца. Мне было очень плохо оттого, что мы не виделись: я плакала, у меня болела голова, мне было страшно. Но боль проходит. Я поняла, что нужно жить так, как того хотят мои родители и мое общество. Вокруг меня были хорошие люди, они помогали мне все забыть, ласкали меня, дарили мне подарки, потому что очень скоро я должна была дать им то, чего они от меня хотели — красивую свадьбу, потому что женщина, которая страдает, будучи замужем, — это лучше, чем одинокая женщина.

Моя подруга Оби узнала, что я выхожу замуж за Сами. Она пришла ко мне.

— Не расстраивайся, — сказал она, — старость любви не помеха. Старики больше заботятся о своих молодых женах, чем юноши.

Я догадалась, что ей обо всем рассказала моя мать, и она же отправила ее меня утешать. Они с отцом думали, что я расстроилась из-за возраста Сами.

Я сказала Оби:

— Мне грустно не оттого, что Сами пожилой. Я знаю, что старик может любить так же, как молодой. Я страдаю потому, что мое сердце не принадлежит ему, потому что мои надежды разбиты.

Она подпрыгнула и спросила меня:

— Ты до сих пор думаешь о Мади?

— Нет.

— Но кто же тогда тот прекрасный юноша, о котором ты все время думаешь?

Я молчала, потому что знала, что она заодно с моей матерью, что она готова жить так, как принято у нас в деревне, что она, как и другие, согласна с той женской судьбой, которую ей уготовят. Я не хотела быть такой женщиной, несмотря на то, что я не говорила и не показывала этого.

Оби смотрела на меня с влажными от нежности глазами. Мы обменялись улыбками. Наши глаза наполнились слезами. Я чувствовала, что она понимает меня, несмотря на наши разногласия.

Мои страхи рассеялись с приближением свадьбы: все вокруг старались, чтобы свадьба получилась веселой. Я все-таки повиновалась своим родителям, которые пришли в этот мир до меня. Они воспитали меня. Они имели на меня все права, я не могла не выполнить их волю. Я была убеждена в том, что боги никогда не оставят в молоке воды, они разрешают все споры. Мой Дух подчиненияпобедил. В ту ночь мне в голову постоянно приходила одна и та же мысль:

Мама тщательно готовилась к моей свадьбе. Она отвела меня в магазин Сидики, к местному торговцу, и купила мне платье в цветочек, красные сандалии на высокой деревянной подошве и украшения.

Потом она повела меня к самой лучшей в деревне парикмахерше, чтобы сделать мне прическу. Моя тетя Абина, в свою очередь, старалась, как сумасшедшая. Несмотря на свой преклонный возраст, она весь день стояла над котелками, в которых кипело просяное пиво.

Мои братья Бинди и Диеми помогали семье Сами ставить навес, чтобы разместить под ним гостей. Дальние и близкие родственники приходили и приносили птицу, крупы, хлопчатобумажные полотенца, посуду — все стремились чем-то помочь, чтобы отпраздновать это событие. Я улыбалась всем, чтобы показать свою признательность, чтобы отблагодарить мужчин и женщин, которые хотели, чтобы я была счастлива. Не знаю, сколько раз я им улыбалась, как того требовала традиция. Это был единственный способ показать им свое хорошее воспитание, даже если сердце мое не лежало к этой свадьбе. Мой Дух протеставзывал ко мне, но Дух подчиненияпобедил. Он смотрел, как я молчала и расточала улыбки и благодарности направо и налево, чтобы осчастливить своих благодетелей.

На самом деле, подготовка к празднику вывела меня из привычной монотонной жизни и помогла немного забыть о телевизоре учителя Марибо; мне хотелось, чтобы праздник получился красивым, чтобы люди вдоволь наелись и напились, потому что осуществилась мечта моих родителей: их дочь выходила замуж, и это делало им честь.

Никто не спрашивал моего мнения. Я думала о Сие. И была уверена в том, что он тоже думал обо мне. Я сердилась на него за то, что он ничего не сказал, не отреагировал, как мужчина, когда узнал, что его отец захотел на мне жениться. Но я простила его, потому что знала, что наши судьбы похожи. У него была Амуи, и все было решено без него. Он согласился, как и я, чтобы с ним делали, что хотели. Сама жизнь хотела, чтобы наши судьбы были похожи и чтобы они пересеклись. Сама жизнь хотела, чтобы мы встретились. И она же решила нас разъединить… таким несчастьем. Мой Дух протестабыл слаб, я не могла сама начать ковать свою судьбу, чтобы покончить со страданиями, на которые толкали меня мои близкие, сами того не зная.