Капитана вовсе не мучили угрызения совести за эти два выстрела. Они, несомненно, вынужденные, и избежать их было нельзя. Первый – защищал свою жизнь. Только быстрота действий и умение читать ситуацию спасли его. Второй – защищал жизнь несчастных измученных вьетнамцев. Этот трусливый психопат обязательно дал бы очередь сначала в Басаргина, потом и в толпу. А от наставленных стволов группы захвата цыгана закрывал сам Басаргин. Не было у него другого выхода. Просто не было. Служба такая, что следует уметь стрелять первым. Окажись проворнее подполковник Елкин, сумей он раньше капитана выбраться из машины, и вполне могло бы статься, что именно он взял бы на себя функции переговорщика. Как старший группы. Басаргин не спросил его согласия. Сам проявил инициативу и прекрасно выпутался из положения. А Елкин выпутаться бы не сумел. С психопатами общаться трудно. Истеричность не понимает доводов логики, считая собственные домыслы единственно правильной истиной. И мог бы Елкин сам погибнуть, могли бы погибнуть и такие маленькие рядом с ним вьетнамцы.

Нет, капитан поступил правильно. Он даже представил сейчас естественный ход, который предпринял бы подполковник. Он бы предложил себя в заложники вместо вьетнамцев. Психопат не принял бы эту замену. Такую замену принимает обычно человек, который идет на захват заложников умышленно, осознанно и желает выдвинуть какие-то требования. Цыган же действовал, только исходя из собственного страха. Страх всегда сам не логичен и толкает на алогичные действия, потому что лишает рассудка.

– Шурик, если ты поедешь в управление, то мне там нечего делать. Я сегодня и так остался без ужина... Может, завезете сначала меня?

– Бога ради, товарищ подполковник, – согласился Басаргин, хотя и не любил все процедуры с оформлением документации после проведения операции. Но сегодня так и так придется документы заполнять. Если в деле присутствует труп, необходимо писать объяснительную записку, обосновывая правильность применения оружия.

Водитель, слушающий разговор, даже не спросил, куда ехать – сразу свернул на боковую улицу. Машина сделала еще несколько поворотов и остановилась. Дальше дорога была перекопана. Тротуар тоже. Ремонтировали теплотрассу. До ворот двора осталось пройти тридцать метров.

– Провожать вас, товарищ подполковник, я думаю, не надо, – сказал капитан. – У вас и так весь двор наводнен охраной. Лысцов посты лично расставлял.

– Если посты расставлял лично Лысцов, то я проскользну незамеченным, – усмехнулся Елкин, оценивая действия следователя со своей точки зрения. – А может, того... Коньячку? У меня бутылочка в холодильнике стоит.

– Товарищ подполковник... – укорил Александр. – Зачем вы портите напиток. Коньяк нельзя ставить в холодильник. Он из-за низкой температуры теряет свои вкусовые и ароматические качества. Его даже специально, бывает, подогревают...

– Ничего, мы и такой осилим.

– Нет, спасибо. В другой раз. Я сегодня способен испортить настроение даже вам. С утра не в духе...

Елкин понял, кивнул и стал выбираться из машины. Он вообще-то человек всегда сообразительный и добрый. Умеет понять и оценить чужое состояние. Хотя старается свои душевные качества всегда прятать под бесконечным балагурством.

Басаргин наблюдал, как подполковник приближался к воротам. Свернул. Все. Дальше его страхуют парни из группы майора Лысцова. Валера сам сказал, что весь двор наводнил охраной. Слепой заметит. Разве что выручит ночная темень...

– Поехали, – легонько толкнул капитан водителя в спину.

– Сейчас, быстро долетим... – водитель обрадовался существенному облегчению машины. – Я эти улочки знаю, путь срежем и как раз своих догоним.

Машина долго выбиралась из каких-то закоулков, то там, то здесь натыкаясь на непредвиденные преграды. Ремонтники основательно взялись за теплотрассу и перекопали дорогу и тротуары, похоже, во всех направлениях. Басаргин подумал, что «Волге» в самом деле следует иметь крылья, чтобы выбраться из узких московских закоулков, превращенных в лабиринт острова Крит. И где-то впереди следует ожидать встречи с Минотавром. В конце концов они выехали к тому месту, где высадили подполковника. Там развернулись и поехали наконец-то в нужном направлении. Капитан заметил человека, идущего по стороне, противоположной дому Елкина. Чем-то обратила на себя внимание фигура. Красивая фигура. Очень тонкая талия, узкие бедра и широкие плечи. И походка – походка классического мужчины, воина. К сожалению, как раньше замечал Басаргин, у женщин чаще всего фигура не соответствует лицу. Еще по молодости помнил: посмотришь сзади, готов за такой девушкой бегом на край света бежать. Идеальная фигура. А обгонишь, чтобы на лицо взглянуть, и роняешь вздох сожаления. У женщин фигура редко соответствует лицу. А у мужчин? Они как раз обгоняли пешехода, и Басаргин посмотрел ему в лицо. Красивый мужчина. Такой ни одну женщину равнодушной не оставит. Присмотревшись пристальней, даже в вечернем полумраке капитан понял, что красивый пешеход – кавказец. Кавказцы бывают иногда очень красивыми. Особенно чеченцы...

«Волга» наконец выбралась на нормальную дорогу, хотя при повороте, совершенном на скорости, чуть не задела чью-то «Ауди». Но как ни спешил водитель, догнать группу они не сумели. Капитан не стал выходить у подъезда, а проехал на машине прямо во двор. И там уже все завершилось. Задержанных отвели. Цыган в камеры, а вьетнамцев, наверное, как вчера, в специально выделенный для них большой учебный класс-кабинет. В тесноте досидят до утра. Дальше с ними разберутся.

Александр позвонил в кабинет к дежурным дознавателям, поинтересовался, где будет допрос – в подвале или наверху.

– Почему я должен ходить к вашим задержанным, – услышал капитан ответ. – Пусть их приводят ко мне.

– Я тоже хочу поприсутствовать, если не возражаете, сейчас поднимусь, – предупредил Александр.

Он вышел на лестницу, но по пути решил заскочить в буфет выпить чашечку кофе. Если подполковник Елкин после бессонной вчерашней ночи отсыпался до обеда, то Басаргин встал утром рано, днем спать не ложился и сегодня намерен посвятить ночь присутствию на допросах. И голову следует иметь свежую, чтобы знать, что спросить. Основной вопрос, конечно, останется без ответа, если спрашивать напрямую. Поэтому необходимо придумать какое-то хитрое построение фразы, чтобы выпытать хоть что-нибудь о Романе.