– А сейчас я хочу до конца выяснить первый вопрос – кто такой Али...

– Что значит – выяснить? – спросил Костромин.

– Я хочу узнать его фамилию.

– Даже так! – воскликнул Андрей. Удивление и восхищение в его глазах было неподдельными.

– Именно так, – продолжил Александр. – Значит, мы имеем данные, что Руслан Салдуев доставляет в Москву большую партию раствора героина. Что такое раствор героина? Это, насколько я знаю, ампулы, готовые к употреблению. Цена значительно выше, чем у порошка. В том числе и из-за сложностей транспортировки. Не занимаясь постоянно организацией наркомаршрутов в Россию, будет ли рисковать Салдуев таким дорогостоящим товаром? Нет. Он будет искать более легкие и более скрытые пути. Помните, как возили в Москву гексоген?

– Под видом сахара.

– Точно. Именно под видом сахара. Маскировка. Как удобнее всего везти жидкий героин?

– Ампулы! Под видом лекарств.

– Лекарства не производятся в Чечне. Лекарства из России в Чечню отправляются. Поэтому ампулы можно и отбросить. Везти будут жидкость.

– Водка.

– Вот это уже самый верный вариант, всего с двумя проколами. Первый – в Чечне не производят сейчас водку. Что можно использовать? Дагестанскую водку. Она в России пользуется заслуженной популярностью. В Дагестане производят в самом деле качественную водку. Может Салдуев использовать дагестанский транзит?

– Может. У него в Дагестане прочные связи, – ответил Тобако.

– Вот и способ доставки.

– А второй прокол? – спросил Костромин, все больше удивляясь и заинтересовываясь выкладками Басаргина.

– Второй прокол – в Москву не пускают дагестанскую водку.

– Кто не пускает?

– Местная водочная мафия.

– И как этот вопрос можно решить?

– Только обратившись напрямую к члену водочной мафии, земляку-чеченцу, который не посмеет отказать.

– В этом случае машину пропустят?

– Могут пропустить. Но могут и не пожелать это сделать. Ни к чему им показывать нестандартные действия. Гораздо проще доставить фуру с водкой в какой-то недалекий от Москвы город – Тула, Рязань или что-то еще такое же недалекое. Ящики с героином должны быть маркированы. Их заберут оттуда.

– Допустимо, – согласился Костромин. – И даже логично. Но мы говорили о личности Али...

– Насколько я знаю авторитетных представителей чеченской диаспоры, входящих в водочную мафию, это Али Алимханов. Другого Али там нет.

– Ты абсолютно уверен в том, что говоришь? – спросил Костромин.

– Включите карту Москвы для второго разговора. Точка покажет или офис Али в Китай-городе, где-то в Златоустовском переулке, или казино на Волгоградском проспекте. Не на самом проспекте, но рядом с ним.

Комиссар усердно защелкал мышкой.

– Да. Рядом с Волгоградским проспектом. Какое-то отдельное здание. Не могу сказать, сколько этажей... У здания свой двор с машинами, рядом автостоянка...

– Это и есть казино Али Алимханова.

Пауза висела в воздухе больше минуты.

– Саша, ты меня просто удивляешь... – сказал Костромин. – Я слышал много о твоих способностях делать выводы. Но и предположить не мог такого. По этому поводу предлагаю всем перейти на «ты».

– Я согласен, – сказал Александр, – однако я не рассказал вам еще самого главного...

В дверь позвонили.

– Это Доктор, – сказал Тобако. – Я открою. Без меня не продолжайте...

Он вышел к двери и через минуту вернулся вместе с Гагариным.

– Я вам сейчас таких страстей нарасскажу... – сразу сообщил Доктор.

– Подожди. Мы не дослушали рассказ о других страстях, – усмехнулся Андрей. – Послушаешь, про свои страсти забудешь. Продолжай, Саша... Мы тебя слушаем...

– Как так, – спросил Доктор. – Вы перешли на «ты», а меня в свою компанию не приглашаете? Я вам разве совсем чужой человек?

– Приглашаем, – согласился Александр. – Но я продолжу, пока мысль движется в нужном направлении. Итак, мы остановились на том, что я хотел сообщить о самом главном. О цели приезда в Москву Руслана Салдуева.

– Салдуев в Москве? – удивился Доктор.

– Саша уверил нас, что это так. И вполне доказательно. Мы вынуждены поверить его логике. Ты бы тоже поверил, если бы слушал с самого начала. Продолжай, Саша, продолжай...

– Мы уже говорили сегодня о хвастливости Руслана Салдуева. Да, я согласен, при его склонности к неадекватной оценке собственной значимости поездка в Москву явилась бы поводом для многочисленных интервью. Он большой любитель давать интервью. Тем не менее он не настолько рисковый человек, чтобы позволить себе такое. Более того, я не побоюсь утверждать, что он труслив. Это я знаю из собственного опыта чеченской командировки. Мы тогда обложили небольшую группу – десять человек из его отряда. Нас было всего около взвода. А он с двадцатью боевиками был, как потом выяснилось на допросах пленных, у нас за спиной. И мог бы атаковать, чтобы выручить своих. Силы были бы равны, но мы оказались бы в этом случае в окружении – под кинжальным огнем. Но Салдуев боялся, что к нам уже идет подкрепление. Оно и правда шло, но пришло только полтора часа спустя. И Руслан бросил своих, ушел в горы, не ввязываясь в бой. Из этого случая я вполне имею право сделать вывод, что он слишком уж рисковать не любит. Тем не менее в Москву приехал. Только для того, чтобы проконтролировать прохождение раствора героина? Нет. Он мог бы прислать верного человека, который не находится в розыске, и тот выполнил бы всю работу самостоятельно. И деньги бы привез. Значит, у него есть какая-то более конкретная и, несомненно, более стоящая цель, чем «баловство» с героином. Потому что в сравнении с другим это и есть баловство, хотя и достаточно страшное.