Однажды, когда Васавадатта шла по улице, она увидела молодого спящего монаха. Когда Васавадатта приблизилась к нему, она увидела, что это был самый добрый и красивый мужчина из всех, кто встречался ей, и она тут же влюбилась в него. Это было то самое чувство, которого она так долго ждала. С замиранием сердца, опьяненная любовью, Васавадатта стала танцевать самый прекрасный и обольстительный из своих танцев.

Услышав позвякивание колокольчиков на ее щиколотках, молодой монах, Упагупта, проснулся и увидел, как перед ним кружится в танце прекрасная Васавадатта. Когда он пошевелился, Васавадатта улыбнулась ему и сказала: «Милый юноша, ты не должен спать на улице; приходи ко мне домой, будь моим гостем и ночуй у меня. Я позабочусь обо всем, что тебе нужно». Монах ответил ей с нежной и благосклонной улыбкой: «Не сейчас, но когда настанет время, обещаю, я приду».

Несколько лет спустя монах шел по улице той же деревни и наткнулся на бездомную женщину, спящую в углу; одежда на ней была изорвана, глаза воспалены, и все ее тело было покрыто ранами; она кашляла, тяжело дышала и вздрагивала от боли.

Монах осторожно поднял ее, приобнял и отвел в монастырь; там он обработал ее раны, приласкал и накормил ее, и дал ей одеяло, чтобы согреть ее дрожащее тело. Тронутая заботой этого незнакомца, Васавадатта взглянула на него и спросила: «Кто ты, добрый человек, что заботишься обо мне с такой нежностью и состраданием?» И Упагупта ответил: «Давным-давно я обещал тебе, что, когда настанет время, я приду. А теперь отдыхай и выздоравливай - я здесь».

Обещаю показать тебе, как это прекрасно - любить других людей

В один прекрасный летний день, когда мы с Готамом играли на заднем дворе, мы нашли там двух котят; они были черно-белого пятнистого окраса, с чудеснейшими мордочками, нежно мурлыкали и вообще были славными и такими крошечными, что я могла удержать их обоих в своих ладошках. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что у обоих котят имеются кровоточащие ранки, и они как будто очень напуганы.

Мы умоляли маму, чтобы она позволила нам оставить котят в доме; она колебалась, потому что не могла сразу определить, домашние ли они, не болеют ли чем-нибудь - безопасно ли держать их в доме. В конце концов мама сдалась и разрешила нам поставить корзинку с котятами на веранде - в этом случае кошка-мать или владелец, который их потерял, легко смогли бы их найти. Мы постелили на дно корзинки подушку и поместили туда малышей, обработали им ранки и поставили рядом мисочку с теплым молоком, которое они вылакали за минуту и вскоре крепко заснули. Неотрывно наблюдая за котятами, мы с Готамом решили, что назовем их Лув и Куш - как двух братьев, героев индийских мифов, которых мы обожали.

Всю следующую неделю мы были буквально помешаны на Луве и Куше: я просыпалась ночью в страхе, что с ними что-то случилось, и прокрадывалась вниз по лестнице, чтобы выглянуть в окно и убедиться, что все в порядке. Однажды вечером я услышала в новостях, что будет дождь, и закричала маме, что нам ничего не остается, кроме как занести котят в дом, и она согласилась поместить их в гараже. День за днем Лув и Куш набирались сил, больше играли и больше шалили - любили запутаться в веревке, поиграть с теннисным мячом и скакать вслед за движениями наших рук. Когда котята спали, они тесно прижимались друг к дружке в глубоком забытьи, безмятежно наслаждаясь теплом друг друга.

Примерно через неделю мои родители окончательно поняли, что Лув и Куш действительно потерялись или их бросили. Мама связалась с приютом для животных, после чего сообщила нам, что нам нужно отдать котят в приют, чтобы проверить их на наличие инфекций. Мы умоляли ее позволить нам оставить их еще на чуть-чуть, но она настаивала на своем, объясняя, что котята не принадлежат нам и нуждаются в профессиональном уходе. Мы были убиты горем, и в ночь перед тем, как мы повезли их в приют, я не могла сомкнуть глаз.

На следующий день мы взяли заботливо подготовленную мамой корзинку с Лувом и Кушем и повезли их в приют. Со слезами на глазах я рассказывала работнику приюта, как они любят молоко и где именно спят на подушке; в корзинку я положила веревочку для игр, а также новый мягкий мячик, на котором написала: «Мы любим вас». Когда мы уезжали, я все плакала и плакала, чувствуя себя так, как будто от меня отрывали часть моей души.

Мы с Готамом были так подавлены и злы на родителей - мы ведь не понимали, какими опасностями чревато содержание у себя бездомных котят. Я думала, что никогда не смогу простить родителей, а через два дня позвонили из приюта и сообщили моей матери, что нашлись владельцы Лува и Куша и что они очень благодарны нам за все, что мы сделали для маленьких котят. Я была просто раздавлена - до сих пор я надеялась, что мы сможем официально взять к себе этих котят; я закрылась в своей комнате и рыдала, уткнувшись в подушку.

Позже тем же вечером родители постучали в мою дверь. Они позвали Готама, который в свои семь лет подражал моему настроению, и сделали нам предложение. Они видели, как мы заботились о Луве и Куше, и были потрясены тем, насколько мы ответственны и заботливы; Лува и Куша вернуть было нельзя, поэтому они подумали - не завести ли нам щенка? Я не верила своим ушам, и к моим заплаканным глазам подступили уже другие слезы, слезы счастья и абсолютной любви к моим родителям - я уже представляла себе этот маленький пушистый комок, нашего щенка Николаса.