Открыв глаза, блеснувшие багровым, мужчина улыбнулся еще шире. Из кустов показались три фигурки. Казалось, что они очень спешили и поэтому шли сюда прямо через заросли, а не по дорожке. Две девичьи фигурки, хрупкие и изящные, но в то же время в них чувствовалась внутренняя сила, готовая в любой момент выплеснуться наружу. Правда, сейчас эта сила словно спала. Третья – девочка – шагала так же целеустремленно, но в то же время как-то уж очень безвольно. Мужчина, приглядевшись, довольно потер руки:

– Славно, славно! Удачная охота сегодня получилась! Две эльфийки и человечка! Все трое маги… Ах, как замечательно!

Мужчина замер, словно прислушиваясь. Появившуюся на его лице широкую улыбку можно было бы назвать дружелюбной, если бы не белые острые и тонкие клыки.

– О-о-о! Прекрасный день! Вернее, ночь! Три магини, а на десерт – стая молоденьких оборотней! – почти пропел мужчина, и, словно подтверждая его слова, на лужайку выскочили одиннадцать больших кошек.

Они устремились к сидящему на скамейке, тот взмахнул руками, и их атакующий порыв угас, кошки сбились в кучу и превратились в дрожащих и скулящих девушек. Мужчина поднялся со скамейки и шагнул к эльфийкам.

– Ах, как замечательно! – повторил клыкастый незнакомец. – Магички – это непередаваемо, а приправленные страхом – это, это… – Не в силах передать свои чувства словами, мужчина прищелкнул пальцами.

– Ага, а почему? – с любопытством спросила девочка. Шагнув вперед, она заслонила собой эльфиек.

Мужчина с удивлением отметил, что эта рыжая его не боится. Обычная, если судить по ауре, человеческая девочка. Хотя не совсем обычная, скорее, полукровка – ушки немного острые, а так ничего особенного, маленькая магиня, только начавшая осваивать свои довольно заурядные способности.

А рыжая, требовательно глядя на вампира – кем еще мог быть этот мужчина с длинными зубами, – поинтересовалась:

– Почему когда приправлено страхом – непередаваемо? Это потому что ты жадный и никому передавать не хочешь?

– А сейчас узнаешь! – Вампир сбросил плащ и расправил большие кожистые крылья. При этом его внешность тоже изменилась, на пальцах появились когти, челюсть с длинными и острыми зубами вытянулась вперед.

– Не впечатляет, – заявила рыжая, критически рассматривая вампира. – Когти слишком загнутые, такими рвать нельзя, можно только вцепиться. Хотя ты, наверное, так и делаешь – вцепляешься в свою жертву и пускаешь в ход зубы. Но и зубы у тебя слишком хлипкие, при такой длине они должны быть мощнее.

Вампир на мгновение опешил, но девочке этого хватило, чтобы подпрыгнуть и ногой с разворота ударить его в челюсть. Удар по силе явно не соответствовал весу и размерам рыжей. Вампир отлетел назад и выплюнул передние клыки. Это не столько нанесло ему вред, сколько разозлило, он вскочил и, отращивая новые зубы, бросился на девочку, вернее, собирался это сделать. Ночной кошмар завис в воздухе, громко ругаясь.

– Ага! – Рыжая с неодобрением рассматривала хлопающего крыльями, будто курица, вампира. Девочка слегка пошевелила рукой, и кровососа стало разворачивать в воздухе, словно для того, чтобы было можно лучше рассмотреть. Листик осуждающе покачала головой и заявила: – Непорядок! Столько шума! Если ты думаешь, что этим можешь на меня страх нагнать, то сильно ошибаешься! – Девочка повернулась к пришедшим в себя эльфийкам и спросила: – А дальше что делать?

Эльфийки не ответили, они обнялись и дрожали. Тогда девочка повернулась к сбившимся в кучу оборотням, которые тоже дрожали и поскуливали. Листик пожала плечами. И тут Шиграна хоть и дрожащим голосом, но со злостью сказала:

– Листик, упокой его!

– А как? – спросила девочка и тут же сама ответила: – Ах да, я такая забывчивая! Осиновым колом! Но для надежности, да и для порядка, уж очень он скверно ругается, надо, чтобы кол потолще был, так, Шиграна?

Рыжая девушка-оборотень кивнула, а зависший в воздухе вампир продолжал сквернословить. Листик осуждающе на него посмотрела:

– Не умеешь – не ругайся! Сколько повторов, никакой фантазии. Куда тебе до орков!

Кивнув подругам, Листик скрылась между деревьев. Девочки не было минуты три, за это время вампир успел высвободить крыло и руку. Он попытался снова набросить на девушек путы своего зова, каким-то образом разрушенные рыжей девчонкой.

– Ага, сильный какой! И настырный! Счас мы его упокаивать будем осиновым колом!

Рыжая появилась внезапно, в руках она держала заостренный с одного конца кол, даже не кол, а скорее, столб. Девочка легко подбросила этот столб, превышающий ее размеры втрое, и тот, перевернувшись в воздухе, тупым концом воткнулся в землю. Рыжая вытерла воображаемый пот и сделала руками движение, будто что-то насаживая на невидимое острие. Поляна огласилась жутким воем, который издал посаженный на осиновый кол вампир. Вой сменился отборными ругательствами. Листик, неодобрительно покачав головой, повторила жест, сидящий на колу вампир поехал по нему вниз и, прекратив ругаться, снова громко завыл.

– Что здесь происходит?! – выкрикнул мужчина, появившийся во главе десятка стражников. Это был тот самый мужчина, который в «Черном коте» предупреждал девушек об опасности ночных прогулок.

– Вот, вампира упокаиваю, – ответила Листик и, увидев, что мужчина нахмурился, начала оправдываться: – Он собирался моих подруг обидеть! Завлек их сюда своим зовом, меня напугать хотел. Так что имею полное право его упокоить! И пока не упокою, вам его не отдам!

Девочка снова сделала движение руками, и кол воткнулся в вампира еще глубже.