Но все это Марта собиралась сказать Карлосу по телефону или в письме. Совсем другое дело — вдруг обнаружить, что гостем Хавьера, о котором он твердил, будет сам Карлос.

— Вы меня слышали?.. — В его голосе появились нетерпеливые нотки, но было ясно, что он не узнал мисс Джонс.

Да и неудивительно, ведь Карлос видел ее в темный дождливый день и даже не знал ее настоящего имени.

И не хотел знать. От этой мысли Марте стало больно.

— Сеньорита… — Теперь в его голосе звучало предупреждение.

— Я слышала… — откликнулась она.

Губы ее одеревенели. Марте едва удалось выговорить эти два слова. Истощенная непрерывной борьбой с самой собой, она резко обернулась и едва не столкнулась с Карлосом. Она не ожидала, что он будет стоять так близко. Они едва не коснулись друг друга, тепло его сильного тела достигло ее. Резкий прерывистый вдох — и Марта почувствовала его манящий аромат.

Оказалось, она была не готова увидеть Карлоса: это ошеломляюще красивое лицо, эти глубокие зеленые глаза, которые вот-вот вспыхнут злостью и раздражением.

Марта стояла, уперевшись взглядом в его широкую грудь в безупречно-белой рубашке, и — о боже! — на нем была та самая кожаная куртка, которую она так ясно видела в своих снах, преследовавших ее с той ночи! Она до сих пор помнила, как эта мягкая кожа согревала ее теплом его тела, окутывала знакомым ароматом, как если бы она вдруг оказалась в объятиях этого мужчины.

— Я слышала, — повторила она, не в силах поднять глаз и посмотреть ему в лицо.

Но она прочувствовала момент, когда Карлос узнал ее, заметила, как изменилась его осанка, как замерло дыхание и возобновилось с новым ритмом.

— Ты?.. Какого черта ты тут делаешь?! — воскликнул он.

И если у Марты глубоко в душе еще оставались какие-то глупые иллюзии, надежды на то, что, возможно, ему тоже хотелось ее увидеть, то эти жестокие слова испепелили их в мгновение ока.

— Я… твой дедушка пригласил меня… — пролепетала Марта.

Наверное, она надавила на больную точку — так быстро Карлос отреагировал. Он нахмурился еще больше, глаза сузились, и по тому, как сжались губы, стало ясно: ему пришлось сдержаться и проглотить гневные слова, готовые вот-вот вырваться у него, повинуясь первому импульсу.

— Неудивительно, — хмыкнул Карлос. — Он всегда был падок на милые личики, поэтому женщинам легко удавалось обводить его вокруг пальца… Но откуда, черт возьми, ты узнала об Эль-Сьело?

— Из твоих документов…

— Ах да, сумка. — Его голос был полон презрения. — Ты обшарила ее, украла какие-то вещи…

— Ничего я не украла, — запротестовала Марта.

Майка и спортивные брюки сейчас лежали в ее комнате, тщательно выстиранные и выглаженные.

— Ну да, конечно, — едко отозвался Карлос в тон своему циничному аргументу. — Ты всего лишь собиралась их мне вернуть.

Он подразумевал что-то еще, но, выведенная из равновесия его неожиданным появлением, Марта не смогла этого уловить.

— Разумеется! Я ни разу в жизни ничего не украла и…

— И вот почему ты оказалась здесь. Специально проделала весь этот путь, чтобы вернуть мне мои вещи. — Тон его так и сочился сарказмом. — И поэтому тебе пришлось заглянуть и в мой паспорт.

— Мое платье было в таком виде, что я не могла в нем никуда выйти! — запротестовала Марта.

Она знала, что больше всего он возмущен тем, что она заглянула в его документы. При нормальных обстоятельствах она, конечно, не стала бы этого делать. Но тогда обстоятельства были исключительными.

— Что же касается паспорта… ну что ж, вы даже не назвали мне своего настоящего имени.

— А почему это тебя так обеспокоило… мисс Джонс?

Это язвительное «мисс Джонс» заставило ее сжаться. Было нетрудно понять, что Карлос имел в виду.

— Да, и я тоже! — крикнула она. — Я не сказала своего имени потому, что…

«Потому что ты не захотел», — собиралась она договорить, но смолчала. «Мы всего лишь два корабля, встретившиеся в ночи».

Ей стало больно, и это испугало ее. Нет, она не хотела ничего такого ощущать. Карлос же вообще оказался бесчувственным. Ее грезам не суждено было сбыться. Не важно, что именно их связало той ночью: одиночество, потерянность или страсть… Все кончилось почти сразу, не успев начаться. Наверное, Карлос даже ни разу не вспомнил о ней за эти месяцы. Судя по выражению его лица, у него вообще не возникало желания ее когда-нибудь увидеть. Марта же помнила о нем все время с того самого дня, когда они встретились.

— Потому что у нас были не те отношения. Мне не нужно ничего постоянного, — бросила она. — Все, до чего мне есть дело, — это настоящее.

Карлос считал, что она придерживается того же мнения, что и он. В тот холодный апрельский день четыре месяца назад его это вполне устраивало. Оба были неприкаянными скитальцами в мире, который так внезапно и драматично для них изменился. Они потеряли все, что у них было, и ничего не могли предложить друг другу, кроме своих тел. Охваченные желанием, сводившим с ума, они упали в омут страсти, а вернувшись, поняли, что совершили ошибку. Карлос тогда даже позабыл про свои правила, которым неукоснительно следовал.