– Вот ты и попался, голубчик! – набросился следователь на мужчину.

– Это не он, – остудил пыл следователя Чупати.

– Как это не он? – удивился тот. – Уж мы-то его хорошо знаем. Он у нас на бензозаправочном пункте работал, воровал горючее, получил за это полтора года.

– Но потом, после освобождения, я работал в Айке. Сюда я пришел в гости к Анче.

– Одевайся, пойдешь с нами, там разберемся. И вы тоже, – показал полицейский на обеих женщин.

– Мы ничего не знаем! – запротестовали те.

– Давайте, давайте поскорее!

– Вы за это ответите! – выкрикнула хозяйка квартиры.

Она стала объяснять, что задержанный – жених ее сестры, что сестра может пригласить в гости кого хочет.

– Кроме этого мужчины этой ночью кто еще был у вас? – спросил Чупати у женщин.

– Никого не было.

– Это точно?

Обе женщины недоуменно переглянулись и в один голос ответили:

– Точно.

– Кантор ошибиться не мог, – тихо сказал Чупати Шатори. – Надо бы получить ордер на обыск у прокурора.

– Вы их забирайте и доложите майору Бокору, – приказал Шатори одному из своих подчиненных. – Двое полицейских останутся здесь на всякий случай, а мы тронемся дальше.

Дойдя до ворот церкви, Кантор вдруг остановился, стал обнюхивать землю, от которой исходило множество запахов.

Чупати наклонился к Кантору и спросил:

– Ну что? Потерял след или, наоборот, нашел что-то новое?

Кантор помахал хвостом и новел хозяина по дороге к мосту. Потом свернул на дорогу, которая вела к холмам.

– Мы правильно идем? – осторожно поинтересовался у Чупати Шатори.

– Кантор идет уверенно, – значит, он на верном пути.

– Но мы уже вышли за город.

– Ну и что! Мы же по следу идем, а не за фиалками, – спокойно заметил Чупати.

Дойдя до железнодорожного полотна, Кантор свернул налево. Теперь он почти бежал, таща за собой хозяина.

– Скорее, скорее! – позвал сержант старшего лейтенанта и показал рукой на железнодорожное полотно, где между рельсами лежал какой-то человек.

Чупати спустил с поводка Кантора, и тот стремглав бросился к рельсам.

– Может, это сбитый поездом олень? – предположил старший лейтенант.

Чупати покачал головой:

– Нет, это или грабитель, или его сообщник, – сказал Чупати и бросился вслед за Кантором.

– Ну и скверная история! – Этими словами Чупати встретил подошедших к нему через минуту Шатори и криминалиста. – Что вы на это скажете? – Он показал на безголовый труп мужчины, лежавший между рельсами. Голова валялась метрах в шести от туловища, между шпалами.

Подобное Шатори приходилось видеть только в книге по истории французской буржуазной революции. Сейчас это было не на картинке, а на самом деле.

Криминалист тем временем делал свое дело: что-то замерял, что-то фотографировал.

Кантор тоже не бездействовал: он притащил найденные в кювете несколько жемчужных ожерелий и два золотых кольца, завязанных в платок.

Старший лейтенант и Чупати наклонились над трупом.

– Вот как раз не хватает той самой пуговицы, которую мы нашли на месте преступления, – сказал Чупати. Порывшись в карманах погибшего, он добавил: – Удостоверения личности нет, зато четверо часов…

– Значит, он и ограбил магазин, – заметил криминалист.

– Только не известно, что с ним произошло, – произнес Чупати. – Возможно, он шел по направлению к пограничной станции.

– Неужели машинист локомотива не заметил на путях человека? – удивился старший лейтенант.

– Поезд прошел на рассвете, – пояснил Чупати.

– Не понимаю, – недоумевал старший лейтенант. – Может, он под последний вагон бросился?

– Товарищ начальник, – перебил Шатори криминалист, – голову погибшему отрезало отнюдь не колесами, а чем-то более острым.

– Кантор узнает, самоубийство это или нет, – заявил сержант, решив пустить собаку по обратному следу. Если Кантор пойдет точно по старому следу, значит, это не что иное, как самоубийство; если же свернет в сторону, значит, убитого кто-то преследовал.

– След! Ищи! – шепнул сержант Кантору.

Пес, сделав несколько шагов, перешел на другую сторону железнодорожного полотна.

– Теперь я уверен: это убийство… – твердо сказал сержант.

– А может, перед нашим приходом сюда здесь кто-то побывал и теперь пошел заявлять в полицию? – предположил Шатори.