Это была хорошая пара; в письме к Норману Мадду Кроули описывает свой идеал женщины: "достаточно высокая, пухленькая, но не рыхлая, подвижная, тщеславная, энергичная, в возрасте от тридцати до тридцати пяти лет; возможно, еврейка; не исключено – певица или актриса, привыкшая к развлечениям подобного рода. Она должна быть "модной", возможно, слегка громогласной или вульгарной. И, конечно, очень богатой". Соня не была ни актрисой, ни певицей, но по всем остальным критериям вполне подходила. Она зарабатывала огромные деньги на моделировании и продаже женских шляпок. Разные люди описывали ее как "женщину с большим обаянием и личным магнетизмом", "совершенно очаровательную и женственную", "одну из самых красивых женщин, с которыми мне доводилось встречаться" и "образованный, но эксцентричный живой фонограф". В 1918 году ей было тридцать пять лет. Она была в разводе и воспитывала дочь-подростка. В том, что касалось женщин, Кроули обычно не терял времени даром; несколько месяцев у них продолжались нерегулярные свидания.

В 1921 году Соня встретилась с Г.Ф.Лавкрафтом, и в этом же году Лавкрафт опубликовал свой первый роман с упоминанием Абдула Аль-Хазреда ("Безымянный город"). В 1922 году он впервые упоминает "Некрономикон" ("Гончая"). 3 марта 1924 года Лавкрафт женится на Соне Грини. Нам неизвестно, что именно Кроули рассказал Соне Грини и что она рассказала Лавкрафту. Однако стоит обратить внимание на следующую цитату из рассказа "Зов Ктулху" (1926):

"Культ этот не умрет до тех пор, пока звезды вновь не придут в правильное положение и тайные жрецы не призовут Ктулху из Его могилы, дабы Он вдохнул жизнь в Своих подданных и снова воцарился на земле. Время это будет легко распознать, ибо тогда человечество уподобится Великим Древним: вольным и диким, не ведающим различия между добром и злом, не признающим законов и морали; и все люди станут кричать, убивать и веселиться. Освобожденные Древние научат их новым способам кричать, бивать и веселиться, и вся земля запылает в огне экстаза и свободы". Сколь бы кратким и искаженным ни был этот отрывок, на нем все же лежит неоспоримая печать "Книги Закона" Кроули. Легко вообразить себе, как Соня и Лавкрафт, сидя в освещенной камином комнате, со смехом обсуждали содержание нового рассказа и Соня предложили своему мужу кое-какие идеи, которые ей когда-то поведал Кроули; ей даже не надо было упоминать имя Кроули, достаточно было одной лишь идеи, чтобы разжечь воображение романиста. Мы не располагаем свидетельствами о том, что Лавкрафт когда-либо видел подлинный текст "Некрономикона" и вообще знал о реальном существовании этой книги. Его "Некрономикон" примечательно близок по духу к оригиналу, но детали представляют собой чистейший вымысел, как, впрочем, и следовало ожидать. В оригинале нет ни Йог-Сотхотха, ни Азатота, ни Ньярлатхотепа, однако там есть Айуаз…

Где можно найти "Некрономикон"? Самым быстрым и легким ответом будет: "Наверняка – нигде". И нам приходится снова заподозрить Кроули в том, что он приложил к этому руку. В 1912 году Кроули встретился с Теодором Ройссом, главой немецкого "Ордена Восточного Храма", и в течение нескольких лет работал в рядах этого ордена. В 1922 году Ройсс сложил с себя полномочия главы общества в пользу Кроули. Таким образом, Кроули на протяжении десяти лет работал в тесном контакте с ведущим представителем немецкой масонской организации. В 1933-1938 гг. немногочисленные известные экземпляры "Некрономикона" бесследно исчезли: кое-кто из гитлеровского правительства заинтересовался редкой оккультной литературой и принялся всеми честными и нечестными путями добывать эти книги. Перевод Ди пропал из Оксфорда весной 1934 года. В Британском Музее было совершено несколько неудачных попыток ограбления, и в результате издание Вормиуса было извлечено из каталога и перемещено в подземное хранилище в закрытом сланцевом руднике в Уэльсе (где во время войны, в 1939-1945 гг. хранились королевские драгоценности). Экземпляры из других библиотек просто исчезли, и в настоящее время "Некрономикон" не упоминается ни в одном библиотечном каталоге. Нынешнее местонахождение копий "Некрономикона" неизвестно; существует легенда о том, что в военное время неподалеку от Зальцбурга находилось большое хранилище оккультных и магических документов.

Также постоянно возникают слухи о том, что копия "Некрономикона" была сделана на коже узников концентрационных лагерей.

Существует множество современных подделок, выдаваемых за подлинный текст "Некрономикона".

Но их легко распознать по совершенному отсутствию в них интеллекта и воображения – качеств, которыми в избытке обладал Аль-Хазред.

Абдул Аль-Хазред – "безумный поэт", астроном, лекарь, маг и ученый, проживавший в Сирии и Йемене в период правления Омайадского халифата. Родился около 655 года н.э. в деревне Бет-Дуррабия в горах Масшу, что находятся на юге современной Турции, в семье неграмотного пастуха Хассана.

Едва достигши юношеского возраста, он был захвачен пиратами, свирепствовавшими в то время в Персидском заливе, и доставлен в провинцию Йемен, в город Сана. Там Аль-Хазред был продан в рабство, так он стал слугой одного известного арабского астронома Аль-Беруни, проживавшего тогда в Сане. Благодаря ему Аль-Хазред научился читать и писать, а вскоре стал его первым помощником, так как с детства любил наблюдать за ночным небом и имел тягу к знаниям. Аль-Беруни владел огромной библиотекой, и Аль-Хазред имел возможность ознакомится со всеми выдающимися трудами по оккультным наукам, алхимии и астрологии. Он познал искусство некромантии и другие запретные науки, и овладел ими в совершенстве.

Прошли годы…

Около 690 года н.э. астроном умирает, а все свое имущество, в том числе библиотеку и лабораторию Аль-Беруни завещает Аль-Хазреду. Так, из нищего и неграмотного сына пастуха Абдул Аль-Хазред становится одним из самых состоятельных и образованных людей того времени. Унаследовав большое состояние, он принялся путешествовать. Аль-Хазред странствовал по странным и заброшеным местам, исследовал руины Вавилона и Ура, спускался в неизведанные глубины подземелий Мемфиса, побывал в подводном "дворце Властелина нашего", что находится под полуостровом Оман, обрел тайные знания. Побывав в Александрии, он еще более увеличил свои познания в разных науках общаясь со многими мудрецами и учеными…

Насладившись роскошью и богатством, обретя все чего мог желать смертный, Аль-Хазред решил навестить свою семью в горах Масшу, но прибыв на место, он узнал, что вся его семья умерла непонятным образом; их настиг рок, преследовавший Аль-Хазреда всю дальнейшую жизнь. Он был очень опечален этим событием, и раздумывал, что могло послужить причиной их внезапной кончины, но узнал это лишь спустя несколько лет, в своих странствиях по пустыням…

Наконец, истратив почти все, что имел, на последние деньги он покупает мула, нескольких слуг, и решается пересечь Великую Аравийскую Пустыню, называемую арабами "Roba al-Khalieh" или "Великая Бездна", которая населена ужасными созданиями, злыми духами и демонами. Считается, что в своих странствиях по пустыне, Аль-Хазред открыл врата и вошел в разрушенный город Древних, Ирем, известный как "Город Колонн", где расшифровал тайные письмена оставленные неизвестной цивилизацией, и обрел власть над Сферами и существами Извне. В странствиях он провел более десяти лет, и, наконец, больной и измученный, Аль-Хазред достиг Дамаска в 730 году. Не имея денег даже чтобы поесть и прикрыть свою наготу, он вынужден был петь на улицах и площадях Дамаска свои собственные песни и стихи, в надежде, что кто-либо сжалится над ним; за что и был прозван "безумным поэтом".

Здесь же, понимая, что его Путь уже пройден, он пишет своего рода завещание, книгу о том, что он узнал и чему научился в ходе своих странствий под названием "Kitab al-Azif", что в переводе с арабского означает "шепот демонов". Демоны все больше овладевали им, и повествование в стихотворной форме становилось все сбивчивей и запутанней, а его мысли часто перескакивали с одного на другое. Едва закончив свою книгу, Аль-Хазред бесследно исчез на глазах у многотысячной толпы, в день великого солнечного затмения, которое можно было наблюдать от Египта до Турции, в Дамаске, в 738 году н.э., в возрасте 83 лет… Так повествует восточный этнограф XII века Ибн Калликан.