— Да?.. Ну это совсем другое дело. Тогда я Евпатий Эммануилович Неприторонный. Потомственный скотопромышленник, — выдал брокер.

Хорошо, хоть не Христофор Бонифатич. Администратор без тени улыбки вбил данные в компьютер.

— А вы? — обратился он к Вадику.

— Владимир Ильич Ленин, если это имеет значение, — представился он, прикидывая, какие ценные призы можно выиграть в подобном заведении.

— Благодарю… Господа, вам сообщили расценки?

— Сто долларов с человека по курсу ММВБ без учета НДС, — по-военному четко ответил Евпатий Эммануилович.

— Да, все верно. У нас пятидесятипроцентная предоплата, с вашего позволения. Лучше наличными. Терминал для кредиток временно не работает. За отдельную плату можно заказать напитки.

— Странно. Обычно расчет после, — с видом знатока заметил потомственный скотопромышленник.

— Я понимаю ваше возмущение, но на то есть объективные причины. Не волнуйтесь, вы получите чеки.

— Ага, и в течение двух недель сможем вернуть товар, ха-ха-ха… Ладно, выписывай.

Никита кивнул Вадику, мол, раскошеливайся. Тот не очень уверенно вытащил из бумажника четыре тысячные купюры. Администратор пробил чеки. Настоящие, с ИНН и прочими реквизитами. Дал сдачу и показал на коридор.

— Первый и второй кабинеты. Если желаете, можно принять душ. Это следующая дверь.

— Не желаем, — ответил за двоих биржевой брокер, — мы чистые. Вчера в бане были.

— Как хотите. У вас час. — Парень нажал на кнопочку шахматных часов, стоявших рядом с компьютером. — Приятного массажа.

В прихожей посчитались. «На златом крыльце сидели…» Вадику достался номер один.

— Выпивку не бери, чувствую, ценник у них нереальный. Удачи, — шепнул Никита и уверенно рванул на себя ручку двери с цифрой «2».

Вадик открыл не так уверенно. Где-то даже стеснительно, словно шел к стоматологу, собиравшемуся удалить зуб.

— Можно?

— Конечно…

Она сидела возле окна, в небольшом кресле, закинув ногу на ногу. И действительно походила на Джессику Альбу. По крайней мере лицом; фигуру скрывал традиционный белый халат. И вряд ли это фотошоп. Светлые волосы были убраны в аккуратный пучок на затылке. Рядом, на журнальном столике, благоухали баночки с какой-то дрянью. Сексодром, замаскированный под массажный стол (даже с дыркой для лица), стоял у противоположной стены. Под потолком висел небольшой телевизор, транслировавший «Лебединое озеро». В углу за ширмой вешалка для одежды. И никаких намеков на продажный разврат вроде веселых картинок с обнаженными красотками.

— Как вас зовут? — улыбнулась массажистка, словно продавец в дорогущем бутике. То есть максимально широко.

— Ленин… То есть… Вадим.

— А я Сандра… Проходите. — Она кивнула на второе кресло.

Вадик прошел, сел. Ботинки в бахилах пока не снимал.

— Сандра — это псевдоним?

— Нет. У меня отец американец. Бывший дипломат. Полностью я Сандра Брюсовна.

Интересно, а у Николь кто папашка? Не Депардье случайно? Тоже приезжал к нам на съемки.

Он совершенно не представлял, как себя вести. Идиотизм, дожить почти до двадцати восьми и ни разу не сходить в бордель! Хотя бы на экскурсию. Кому сказать… Как тут у них заведено? Словесная прелюдия или сразу на массажный стол? Не спрашивать же у Альбы, тьфу ты, Сандры Брюсовны.

— Вам какой массаж? Полный или только верхний? — оторвала его от насущных мыслей дочь бывшего дипломата.

— Хм… Я не помню… Кажется, полный… Друг договаривался.

— Полный немного подороже.

— Тогда полный.

«А интересно, верхний это как?»

— О’кей… Прежде чем приступить, я хотела бы задать пару вопросов.

— Да, конечно…

— У вас не было проблем с давлением? Просто при массаже оно может немного подняться.

Да, Вадик слышал, что во время акта некоторые мужики дают дуба. Но он еще не дорос до такого возраста.

— Нет, проблем нет…

— А с кожными заболеваниями?

Логичней было бы спросить про венерические. Но скорее всего, это и имеется в виду.

— Не жалуюсь.

— Хорошо… Мне кажется, Вадим, вы чем-то взволнованы. И выглядите немного устало.

Вот она высшая деликатность! Бесплатная женщина спросила бы по-простецки: «Кто это тебе морду набил?»

— Да… Просто… Понимаете, Сандра… У меня семейные проблемы. С женой. — Вадик не стал ничего придумывать. Вернее, сначала хотел придумать, но потом решил — зачем? Через час они расстанутся, и она забудет его. Зато он сможет выговориться.

— Серьезные проблемы? Или просто поругались?

Опять очень деликатно. Славно так поругались, до синяков…

— Серьезные… Она… В общем… Уходить хочет. — Он не рискнул признаться в том, что уже получил на макушку рога.

— А вы ее любите?

— Ну да… Люблю.

— Она как-нибудь объяснила это?

— Нет еще… Я чувствую.

— Да, такое случается. У любой, даже самой преданной женщины иногда возникают мысли о новых романтических отношениях на стороне. Знаете, быт, рутина, никаких эмоций, а тут что-то свежее. И кстати, в любой измене виноваты оба. Кто-то умный сказал, что в любви не бывает измен. Бывают изменения.