– Льдинка, тебе скока лет?

– А тебе?
– этим вечером принцесса была не из дур.

– Мне - скока надо!
– Малыша вопрос застал чуть врасплох.

– Не, мне раза в два меньше!
– успокоила его Льдинка.

И они приступили к борьбе.

"Сначала вывести на чистую воду этих фсех гавнюков, которые прикидываются милашка-родителями, а на самом деле даже рожают детей самого нежно-беззащитного возраста без трусов! Подобной бесстыжести…", начала сочинять воззвание "К бедным педозаёбанным людям!" принцесса Диана, торча четвереньками попой вверх, чтоб удобней сувать.

"И чего их ебут?", добавил от себя в меморандум Малыш прав детей, "Ни размера в пизде, ни воспитанности толком - места бабушке с творогом в трамвай не уступят же! Хотя бабушки тоже бывают ничё…". Малыш вспомнил одну такую педофилку, с которой дрючился до слёз умиления на старушечье-впалых глазах, а потом она оказалась его одноклассницей по накурке. Малыш тогда сразу бросил курить, пить и вести правильный образ жизни - так влюбился в неё!..

"Ещё сказать физруку - продолжала Диана - когда ебётся с Маргаритой Михаловной, чтобы дверь закрывал просто так, а не на швабру, а то вам бы так когда вы нечайно подсматриваете по башке совращением детской психики! Сразу растлели бы…"

Слегка совсем волшебный мир таял и баловался на глазах.

"Всю власть педофобам!"

"Ненависть - единственная законная форма отношения к ребёнку!"

"Кончай ебстись - учись бояцца!"

Теперь всё, кажется, соответствовало внешней среде окружения. Старательно перепуганный Малыш набрызгал спермой на исходящуюся в ужасотрепете задницу Льдинки и воздел руки к собственному горлу:

– А!! Я впоймал его! Держи крепче, счас я его зад… ду… ш-шшуу!..

– Малыш, ебаклак, тебе самому же пять лет или семь - какой с тебя, нах, педофил!
– Льдинка, царапаясь, кусала его за пальцы, чтоб удержать от акта грядущего самовандализма.

– Дин, блин, не мешай - хочу быть педомишуткою! Я впоймал его, всё!
– Малыш не сдавался.

– Нет, я не прощу себе совращенья тебя… - Льдинка вдруг успокоилась и тихо вздохнула.

– Ась? Чего?
– Малыш чуть подотпустил свирепую хватку.

– Мне сто лет в обед, я должна была тебе это сказать!
– принцесса Диана патетически всплеснула в ладошки.
– В летоисчислении нашей расы! Пойду тоже повешаюсь… Как педомедведица…

– Э нет!
– Малыш сразу стал не борцом, а так, хер знает чего тенью с бубликом; и можно понять - принцесса у него, как и роза с бараном в коробке была только одна!

– Нет так нет… - Льдинка легко вместе с ним тут же оказалась в рядах экс-бойцов.
– Тогда давай ещё раз! Ток теперишки по-настоящему - с видюхой, с бананом для задницы и с педобирами этими, тёть Машей с мужем Степанычем!..

– А они разве… - заикнулся было Малыш.

– Точно-точно!
– уверила Льдинка.
– Хоть об этом пока и не знают...

Она раскачивалась на острие гибкого побега протогортании, покачивая посверкивающей счастьем босой пяточкой по небу, когда к ней подошёл Йырба-Тот.

Переплывший через Иырбань он не выглядел ни усталым, ни вздрюченным. Он выглядел вусмерть убитым!..

– Что б тебе так еблось, как спалось!
– она ласково заглянула ему в глаза, в жар-отчаяньи ласки аварийно отыскивая хоть кромок снешной жалости и живой повети среди обездвиженных до скаловницаемости его двух зрачков…

– Рас священная матерь Сва, ну и ййоп тттвою!..
– он заикался от радости.
– Й-й.й-Иырбань - лета стих… Жуть… Утроб Стикс-забытой поэтики!.. Я забыл, как тебя звать и что умение моё существовать на белом или любом другом свете незыблемо!.. Та то хуйсним, что правильно, но ведь я теперь их от… ттъеббу!..
– он посмотрел в сторону резвящихся двух на лужку черновласых эльирьрей.

– Валяй, это правильно!
– горячо согласилась она, но слишком уж горячо - ему сразу тогда заодно захотелось прям тут же и сразу же выебать и её, за её гибко-упругий податливый стан, за красу светом златослепящую, за просто невероять-таилку любовь… Но куда ему было с порога безвременья дрючицца в столь неукромный погод!..
– Стойка!
– она бережно оборотила его, мягко оборачивая вокруг оси и выдавая ласкового подсрачника.
– Двоих ни бери в кой случай ни за што!! Одна элька потерпицца, а у тебя весь запас наизнос! Тока сорвите мне жалобку - писздец всем троим, прикую до соседних коек на аминазин!..

Её, конечно, никто и не подумал бояцца, тем более, что ему сейчас и на соседних койках под аминозином - лишь бы с эльками!
– было всё поровну. Но то ли Стикс-Иырбанью отшибло всякие желания над собой шуткацца, то ли и впрямь он любил Её так уже, что сил просто на дураццкие выходки не было - Йырба-Тот по прозванью Малыш отобрал одну Эльку у точно такой же другой и безжалостно-радостно заглянул ей в глаза: точка-преточка она?!? От счастья не верилось просто, что уже наконец-то… давным-давно… дома…