Цыган положил свою грубую руку ей на ягодицы и подтолкнул ее к фальшборту. Лине охнула. Но она не знала, почему столь интимное прикосновение испугало ее. В конце концов, в течение последних пары дней этот мужчина дотрагивался до всех частей ее тела. Казалось, он постоянно находил причины прижать ее, ущипнуть, похлопать, приласкать ту часть ее тела, до которой он мог в данный момент добраться, и все ради того, чтобы придать правдоподобность их замыслу.

— Торопитесь!

— Нет!

Несколько пиратов уже направлялись обратно к средней части корабля.

— Разве вы не умеете плавать? — строго спросил цыган.

— Конечно, умею, — пылко возразила она.

Прежде чем она успела набрать в легкие воздух, чтобы приступить к перечислению своих достоинств, цыган легко подхватил ее на руки и перекинул через фальшборт прямо в море.

Лине повезло — она открыла рот и успела набрать воздуха, прежде чем погрузиться в воду Вода была ледяной, а глубина оказалась намного большей, чем она ожидала, глядя на море сверху. Ее легкие уже были готовы разорваться, когда она наконец вынырнула на поверхность, кашляя и отплевываясь. Все-таки она изрядно нахлебалась морской воды.

Соль щипала глаза. Ее бил озноб. Тяжелая и намокшая одежда тянула ее ко дну. Но гнев помогал ей держаться на плаву. Она сражалась с течением, держась в тени борта корабля, и клялась себе, что добьется, чтобы проклятого цыгана повесили за такое обхождение с ней.

Как он смел обращаться с ней, будто она бессловесная скотина! После того, что ей пришлось вынести, — все эти его лапань и кривляния, — она заслуживала большего, подумала она. Но вдруг набежавшая волна приподняла и намочила до последней нитки ее шерстяной берет и без того на намокших волосах. Она порадовалась тому, что наконец-то сумела избавиться от цыгана. Когда она убежит, то попытается собрать разрозненные волокна своей старой жизни и соткать из них новую — и в ней не будет места таким мужчинам, как этот дьявол, чьим присутствием она была вынуждена наслаждаться... довольствоваться, поправила она себя.

Она замерзала. Ледяная вода утихомирила ее гнев и заставила сосредоточиться на собственном выживании. Сжав зубы, чтобы они не выбивали чечетку, она встряхнула головой и устремилась прямо к пустынному берегу. Когда Лине наконец выбралась на сушу, дрожащая, замерзшая, промокшая до нитки, она почти забыла об одноглазом цыгане. Почти.

Дункан отряхнул руки. Лине доберется до берега — в этом он был уверен. Она была из породы бойцов. Она выживет, хотя бы только в пику ему. Пока что ему не оставалось ничего другого, как поверить в ее возможности и сосредоточиться на завершении собственного плана.

Когда на «Черной короне» зарифили паруса и бросили якорь в гавани, Дункан уже потерял из виду крошечную точку на волнах, в которую превратилась Лине. Она или выбралась на берег, или...

Он не имел права думать об этом. Пришло время действовать.

Он фамильярно хлопнул Эль Галло по плечу.

— Представитель короля Филиппа остановился неподалеку отсюда. Я приведу его сюда, и он подготовит бумаги, гарантирующие вам беспрепятственный проход.

Эль Галло с подозрением прищурился.

— Если вы покинете корабль, мой друг, как я могу быть уверен, что вы вернетесь?

— Я думал, что мы доверяем друг другу.

— Доверчивость — достоинство дураков.

Дункан кивнул головой.

— Значит, хорошо, что я запер девчонку в трюме. Если я не вернусь, она ваша. Можете продать ее, если захотите.

Эль Галло поскреб свою жиденькую бороденку. Он бросил взгляд на крышку люка, без сомнения, прикидывая, сколько может стоить девушка с соломенно-желтыми волосами.

— Договорились.

Дункан ленивой походкой направился к пирсу, поздравив себя с очередным успешным обманом. Разумеется, он не был настолько наивен, чтобы полагать, что Эль Галло не отправит за ним своих соглядатаев. Но он не намеревался дать капитану повод усомниться в своей честности.

Испанцы горели нетерпением высадиться на берег и добраться до ближайшей пивной. Пройдет по меньшей мере четверть часа, прежде чем они начнут беспокоиться о нем, но даже тогда они не сразу кинутся проверять трюм. А к тому времени он уже сообщит фламандским властям о присутствии Эль Галло и его преступлениях, а они с Лине будут уже на пути к замку де Монфоров. А потом, когда Лине будет в безопасности, он разыщет Сомбру и спасет Гарольда.

Таков был его план.

К несчастью, в этот самый момент какой-то любопытный матрос пожелал спуститься в трюм. Когда Эль Галло увидел, что носовая каюта пуста, он понял, что его одурачили. Дикий рев капитана пиратов заставил Дункана замереть на месте.

Дункан коснулся рукояти меча, позаимствованного у зазевавшегося корабельщика. «Интересно, — подумал он, — а понадобится ли он мне?» Он резко развернулся и со спокойной уверенностью встретился взглядом с красными от ненависти глазами Эль Галло. Он быстро оценил ситуацию: Эль Галло вел себя, как медведь, разбуженный охотниками от зимней спячки, значит, спокойно договориться с ним невозможно. Ему придется воспользоваться более действенным оружием. Это будет нелегко. Хотя большая часть экипажа уже покинула судно, те, кто остался, представляли собой нешуточную угрозу. Ему придется действовать быстро, как молния.