А Сольвейг? Она читала это?

Нет, сюда она не заходила. После смерти Мадса она сразу же перебралась вниз, в крестьянскую усадьбу. Вполне возможно, что у нее никогда не возникало даже желания прочитать их. В этом доме она бывала лишь в случае крайней необходимости. Здесь хозяйничал Терье, хотя формально владельцем этого дома были она и Маленький Йолин.

Прочитав записи еще раз, Эскиль не обнаружил в них ничего нового и снова положил на них яблоки.

А Терье даже не подозревал, что у него хранится история Йолинсборга!

Эскиль улыбнулся про себя.

Но его все-таки раздражало то, что эти деревенские идиоты разгадали, где находится клад, а он — такой умный — нет! Если верить словам мамы Винги, он был самым умным и самым одаренным юношей в Норвегии.

Эскиль снова усмехнулся.

Выйдя из кладовой, он вспомнил, что голоден, и на этот раз отведал не только сушеных яблок. Он утолил свой голод большой кружкой молока и краюхой хлеба.

И поскольку плохо спал ночью, он решил наверстать упущенное, глаза его просто слипались. Увидев через окно серо-белого кота, умывающегося лапой, Эскиль впустил его. Кот вошел, подняв хвост трубой. Кот оказался совсем ручным, и Эскиль поболтал с ним немного, пока тот слизывал остатки молока в миске. Потом кот пошел к нему в спальню и свернулся калачиком под одеялом. Потом пристроился в ногах у Эскиля и замурлыкал. Эскилю это понравилось. Теперь у него было общество, что значило немало в таком доме.

Долго спать он не собирался. Как и многие другие люди, он обладал врожденной способностью к самопробуждению, поэтому решил проспать ровно два часа. Не больше. Два часа!

Его внутренний «будильник» сработал и на этот раз. Отдохнувший и полный энергии, он спустился вниз, к обеденному столу Сольвейг.

Он слышал, как Терье ворчал по поводу того, что не след посреди недели так сервировать стол, но сделал вид, что ничего не замечает — ради Сольвейг. Она суетилась между плитой и столом, на щеках ее горел лихорадочный румянец, темные локоны то и дело падали на лицо. Она откидывала волосы назад, но это не помогало.

«Я наедаюсь в Эльдафьорде, словно жеребец, — с ужасом подумал он. — Я думал, что тюрьма приучит меня к спартанскому образу жизни, но ничего подобного! Я все время чувствую голод!»

Но Сольвейг и готовила отменно! Терье знал, что делал, когда милостиво позволил ей жить в его доме.

— Как сегодня чувствует себя малютка Йолин? — спросил Эскиль, и Терье тут же сделал нетерпеливый жест.

— Спасибо, неплохо, — со вздохом произнесла Сольвейг. — Он спал сегодня всю ночь, и это было так хорошо для него.

— О, да, но утром он снова завел серенаду, — брюзгливо произнес Терье. — Нет никакого покоя в собственном доме!

Ни Эскиль, ни Сольвейг ничего на это не ответили. Они обменялись только смиренными взглядами.

— Ну, как ты провел ночь, юноша? — прохрюкал красавчик Терье, ковыряя в зубах и чмокая.

— Должен сказать, довольно беспокойно, — усмехнулся Эскиль. — Я могу поклясться, что в доме кто-то был.

Оба настороженно посмотрели на него.

— Но это оказался всего лишь кот!

— Кот? — удивленно спросил Терье.

— Да. Думаю, что это твой кот, Сольвейг. Серо-белый.

— Нет, у нас нет кота. Это наверняка кот Ингер-Лизе, он в бегах уже целую неделю.

— Кот Ингер-Лизе? — удивился Эскиль, сразу решив, что теперь у него появилась возможность снова увидеть хорошенькую девушку.

— Ты ее знаешь? — смущенно произнесла Сольвейг.

— В общем-то знаю, — неохотно ответил Эскиль. — Я дважды виделся с ней во время прогулки по деревне. С ней и ее подружкой Мари. Это они показали мне сюда дорогу в первый вечер.

Должен ли он был говорить об этом? Должен ли был объяснять, что Ингер-Лизе кажется ему очень милой?

Терье был не слишком чувствительным ко всякого рода нюансам.

— Как же этот проклятый кот забрался в Йолинсборг? — спросил он.

— Мы же заходили во двор и выходили обратно, — сказал Эскиль, — так что он мог проскользнуть незаметно.

— В самом деле. И где он сейчас? Эскиль задумался. Покидая Йолинсборг, он думал о другом.

— Наверно, я его выпустил. Но я точно не помню. Крестьянин с возмущением встал.

— Он не должен находиться в доме! — сказал Терье. — Кошки вечно гадят по углам. От них остается запах. Неряшливые юнцы никогда не присмотрят за своими избалованными животными, а другие люди должны из-за этого страдать!

— Я скажу Ингер-Лизе, что кот ее находится наверху, — сказал Эскиль, напуганный гневом хозяина. И, желая направить беседу в другое русло, торопливо добавил: — И… поскольку мы заговорили о Йолинсборге, я обещаю поделиться с вами идеями относительно местонахождения клада, как только они у меня появятся.