– Понятно. А есть какие-то правила? Или роли. Или…

– …Нет! – весело перебила она, и пружинисто вскочила на ноги, – Мы играем с Луной, и правила не нужны. Попробуй, поймай меня!

…С абстрактной точки зрения, взрослому дядьке не к лицу играть в пятнашки, но если смотреть более конкретно, с учетом компании, то почему бы и нет? Матч (или забег по умеренно-пересеченной местности с полосами мелководья) длился минут пять. Можно признаться, что этот бег был поводом, чтобы Ригдис, осматриваясь при неярком свете взошедшей Луны, нашла площадку, на которой она желает быть пойманной. Корвин «поймал» ее, осторожно взяв за руку.

– Мне кажется, – тихо и чуть иронично сказала она, – что ты боишься, кэп.

– Скажем так: я не совсем ориентируюсь в ситуации, – ответил он.

– Кэп, не усложняй, и не говори лишних слов.

К такой рекомендации следовало прислушаться, и Корвин повел себя естественно, без оглядки на специфику кйоккенмоддингера. «Пусть, – сказал он себе, – это будет просто романтическое свидание на природе при луне, такая вспышка любви, не затененная ни прошлым, ни будущим». Кажется, так сказала себе и эта девушка с глазами цвета льда, однако ей не хватало элементарного опыта. «Вот так случай, – подумал Корвин, – что за мужчины у нее были? Баптисты-невротики? Ладно, будем исходить из постулата, что у здоровой девушки непременно есть здоровые инстинкты, и надо только включить их». Около четверти часа прошло в фазе неопределенности, и только потом постулат начал подтверждаться. Движения Ригдис приобрели четкий ритм: плавный, непрерывный, и ускоряющийся. Корвин успел подумать: «у нее зверски сильное тело!», а несколькими минутами позже: «ух, блин, это у нее оргазм такой?!». И не ошибся.

Потом он просто лежал рядом и осторожно разглаживал тело Ригдис. Ноги снизу вверх, дальше слишком напряженные мышцы живота, затем грудь, шею…

– Корвин… – тихо сказала она.

– А? – отозвался он.

– Просто, Корвин… Корвин… Корвин…

– Ригдис, – он улыбнулся, и провел пальцем по ее боку, едва касаясь кожи.

– Щекотно, – сообщила кйоккенмодингер, а потом переместилась в сидячее положение, похлопала себя ладонями по бедрам и вздохнула, – Все как-то очень странно.

– Влияние Луны? – спросил штаб-капитан.

– Не знаю… – она встала на ноги и гибко потянулась, будто хотела достать кончиками пальцев до мерцающих искорок звезд… – подожди здесь 10 минут, кэп, ладно?

– Aita pe-a, – сказал он, – а ты уверена, что 10 минут вам хватит, чтобы посекретничать?

– Да, я уверена. Мы успеем посекретничать и сварить еще порцию травяного чая.

…

Когда Корвин вернулся к стоянке в оговоренное время, там была только Эрлкег. Она улыбалась, глядя на язычки пламени в костре.

– Я не помешаю? – спросил он.

– Как раз нет, – она покачала головой, – хочешь чая?

– С удовольствием. А ты составишь компанию?

– Да, – девушка с фиалковыми глазами наполнила две чашки травяным чаем, – расскажи какую-нибудь историю, кэп. Любую, на твой выбор.

– Тогда, – сказал он, – могу предложить историю человека по фамилии Брейвик.

– Тот дядька, Андерс Брейвик, норвежский стрелок 2011 года? – спросила она.

– Нет, та девушка, Брюн Брейвик, бывшая фельдфебель спецназа Бундесвера.

– А! Брюн! Я не знала, что она Брейвик!

– Просто вы с ней мало общались на верфи «Kraken Kraal».

– Да, мы мало общались, она мечется, как биллиардный шар, бум-бум-бум от бортов. Совершенно такой же характер, как у ее бой-френда.

– В общем, да, – согласился Корвин, – характеры у фельдфебеля Брюн Брейвик и обер-лейтенанта Рикса Крюгера похожи. Может, поэтому они оказались в одном батальоне миротворцев YEFOR в Аденском заливе, и далее, уехали на атолл Фараулеп по моему рабочему приглашению. А послезавтра они приедут сюда. На Фараулепе им уже стало немного скучно, там теперь налаженное производство. Впрочем, главное – другое.

Эрлкег артистично расширила глаза и прошептала:

– Какая-то интрига?

– Ну, типа того. Ты что-то говорила про биллиардный шар. E-oe?

– E-o. А при чем тут биллиардный шар.

– Ну, дело в том, что Брюн Брейвик объективно собирается стать мамой, а для девушки североевропейского происхождения природная среда холмистого острова вроде Косраэ подходит лучше, чем природная среда атолла Фараулеп, где ландшафт плоский, где нет пресноводных озер и речек, и где вся флора – кокосовые пальмы и колючие кусты.

– Надо же… – протянула Эрлкег, – …Я не могу представить себе Брюн с животиком.

– Мне тоже трудно представить, хотя месяца через три мы, вероятно, это увидим. Но, я полагаю, что причина переезда Брюн и Рикса сюда связана еще и с германцами. С теми ребятами, неохиппи, которые прилетят к нам 25 мая.

– Тяга к соотечественникам? – предположила она.

– В обе стороны, – уточнил он, – у соотечественников тоже тяга к ним. Несостоявшаяся свадьба Крюгера и Брейвик в Йемене из-за отказа Брейвик поменять «анти-исламскую фамилию» на «политкорректную» фамилию мужа, и их смелое дезертирство по Мосту Хареба через Сомали… Пиратская романтика. Хэх! В общем, они стали говоримы о.