Но ее сын, ее ребенок?! Должна ли она оставить его в живых или взять с собой в могилу?

Любовь к мальчику продолжала жить в сердце безумной матери, и она решила попросить кого-нибудь отвезти Жоржа к дедушке, в замок д’Апуэньи.

Двое провансальцев, мужчина и женщина, ехавшие в одном вагоне с Еленой, привлекли ее внимание. Почему-то ей представилось, что эта совершенно незнакомая женщина — жена садовника ее отца, и она передала ей ребенка, прося доставить его в замок д’Апуэньи. Вместе с малышом Елена отдала мнимой садовнице и все свои деньги, около двух тысяч франков.

Хитрая женщина сразу догадалась, в каком состоянии находится больная, и, во избежание лишних хлопот, отвезла Жоржа прямо в Париж. Там она сняла номер в первой попавшейся гостинице, уложила спавшего мальчика в постель и, сказав швейцару, что идет разменять деньги, скрылась. Несмотря на тщательные розыски, полиция нигде не могла найти ее, и ребенка поместили в приют.

Между тем Елена Нозаль, выйдя на станции в Лионе, быстро спустилась к берегу Роны и с криком: «Я иду к тебе, Раймонд!» — бросилась в воду. К счастью, один лодочник вовремя заметил несчастную и вытащил ее из воды. Когда Елена пришла в себя, разум отказал ей, и она совершенно ничего не помнила. При ней нашли письмо графа д’Апуэньи и благодаря ему больную на другой же день отправили в замок. Старый граф был в отчаянии. В бреду дочь рассказала о смерти мужа и сына. Оплакав гибель зятя и внука, граф д’Апуэньи всецело посвятил себя заботе о больной дочери и отправился вместе с ней в Париж. Там ее лечили лучшие доктора, но все было безуспешно. Через четыре года граф отвез дочь в Италию, с намерением не возвращаться до тех пор, пока она не выздоровеет.

Теплый климат и чистый воздух Неаполя оказали целительное влияние на больную. Но прошло еще четыре года, прежде чем здоровье госпожи Нозаль начало поправляться. Понемногу цвет ее лица прояснялся, прозрачные руки перестали дрожать, походка сделалась тверже. Наконец, в то самое утро, когда Жильбер ломал себе голову над планом освобождения, старый граф, войдя в комнату дочери, нашел ее хоть и слабой, но уже с вполне ясным взором.

— Елена! — воскликнул он с радостью.

— Папа! — ответила она, бросаясь в его объятия, но почти тотчас же вырвалась из рук графа и спросила: — Ах, прежде всего мой сын… мой ребенок!.. Где он?

В этом вопросе была вся горечь матери, долгие годы не знавшей о судьбе своего ребенка… Граф смущенно пробормотал:

— Моя бедная Елена… Твой сын… да ведь он умер… Ты это сама прекрасно знаешь…

Елена прервала его резким криком.

— Это я вам сказала, да? В том ужасном состоянии, в котором я находилась, я могла это сказать… Но я не сознавала того, что говорила… Нет, нет, мой сын не умер… уверяю вас!..

Граф с тревогой посмотрел на Елену, опасаясь нового припадка безумия.

— Успокойся, папа, — сказала госпожа Нозаль, словно отгадав его мысли, — я не сумасшедшая. Теперь я прекрасно все вспоминаю. В Тунисе, когда я садилась на пароход, мой сын был со мной… в Марселе я держала его на руках… Из Марселя куда я попала? В замок д’Апуэньи…

— Нет… ты остановилась в Лионе… И там, мое бедное дитя, ты пыталась….

Граф колебался.

— Да… да… Я хотела умереть, чтобы соединиться с Раймондом… Но… подождите… подождите…

Она терла руками лоб, словно желала вспомнить то, что ускользало от нее.

— Я не хотела, чтобы он умер!.. Тогда… да… да… этот мужчина… эта женщина… Я отдала ей все свои деньги, умоляла отвезти к вам моего сына!.. Подлая, она не сделала этого!..

— Ты уверена, мое дитя, что твоя память…

— Да… да… абсолютно уверена… О, эта женщина!.. Что она сделала с моим сыном? Бедный маленький Жорж, где ты?

И умоляющим тоном прибавила:

— Папа, теперь, когда Господь вернул мне рассудок, ты поможешь мне сделать невозможное… Попробуем отыскать моего сына, если он еще жив!..

— Увы, ведь прошло уже семь лет!.. Боюсь, мы можем уповать только на чудо! Та женщина… Ты даже не знаешь, куда она поехала!

— Нет… нет… я помню, что меня не пускали в тот вагон, где она сидела со своим спутником… Они ехали в Париж… Да, точно, в Париж!..

Спустя два дня граф с дочерью прибыли в столицу Франции. Отец Елены, хоть и жил долгое время в провинции, однако сохранил многочисленные связи с обществом. Он получил от министра юстиции рекомендательное письмо к прокурору республики, а тот в свою очередь обещал сделать все возможное.

Только одно служило указанием и путеводной нитью поисков: день, когда Елена со своим сыном покинула Марсель. Это было 7 декабря 1865 года.

Каждое утро Елена Нозаль вместе с отцом отправлялась к прокурору, чтобы узнать, нет ли для них какого-нибудь известия, и всякий раз возвращалась все более и более печальной. Наконец, на шестой день, после всевозможных предосторожностей, прокурор сообщил, что ее сын найден и что она может увидеть его.

Невозможно описать радость бедной матери. В первый раз после долгого времени улыбка озарила ее лицо.