Почувствовав опасность, Юримару рванулся, но было поздно. В грудь ему, немного выше раны, смотрел ствол старинного кремнёвого пистолета.

— Ты слишком увлёкся О-Яммой-сан, — сказал я, глядя в чёрные, словно залитые тьмой, глаза Юримару, — и пропустил два удара подряд. — И нажал на спусковой крючок.

Юримару отлетел на пару шагов. Пальцы его разжались, выпустив Кагэро (или О-Ямму). Та упала навзничь, оставшись лежать, как неживая. Юримару же сделал несколько неуверенных шагов назад, споткнулся о первую ступеньку лестницы и покатился по ней. Торчащий из его спины полевой меч Кикутиё сломался — рукоятка с аршином клинка отлетела в сторону. Но, не смотря ни на что, Юримару поднялся, кровь лилась из многочисленных ран. Он поднял на меня взгляд, сунул руку в отверстие на груди, рукав кимоно залило кровью. Рывком он выдернул из своего тела обломок полевого меча и сломал его об колено.

Ты ещё не понял, что всё это жалкое оружие бесполезно против меня.

— Это смотря как его применять, — усмехнулся я.

Рывком сократив расстояние до Юримару, я пронзил ему грудь, попав рядом с раной, нанесённой Кикутиё. Но наваливаться на него, пытаясь силой уложить на пол, я не стал. Вместо этого я поднял его в воздух и понёс его к краю пола.

Настил из труб занимал не всё пространство комнаты. Он шёл неким мостом над, казалось, бездонной пропастью, в которой тьма будто клубилась и выстреливала длинными чёрными щупальцами. Вот туда я решил отправить Юримару. Другого способа покончить с ним я просто не видел.

Несмотря на все свои насмешливые речи, сейчас Юримару не мог сделать ничего. Он болтался на моём клинке, словно причудливая бабочка, осыпая меня отборными ругательствами, как будто заливающими мою голову изнутри дерьмом. Он попытался насадить себя на клинок, чтобы добраться до меня, но я шагал слишком быстро. Юримару размахивал руками, хватался за клинок, да только пальцы обрезал. Они попадали на пол длинными белёсыми червями. Кровь хлынула из обрубков.

Пройдя последние шаги к краю труб, я толкнул меч с насаженным на него Юримару вперёд и отпустил рукоять. Он отправился в долгий полёт во тьму. Какое-то время в моей голове ещё звучали ругательства Юримару, а потом они оборвались в единый миг. Как отрезало.

— Наконец ты выкинул его из моего мира, — раздался женский голос, принадлежать он мог только Горной ведьме О-Ямме (или Кагэро). — Он отравлял собой его.

Я обернулся к ней, одёрнул гимнастёрку. Наверное, теперь в моём облике ничто не напоминало Ясуоку. Кимоно сменила привычная мне форма с четырьмя кубарями в петлице [21] . Вместо кремнёвого пистолета на поясе в кобуре висел табельный ТТ.

— Благодарю тебя, Руднев-сан, — поклонилась мне О-Ямма (на Кагэро она совершенно не была похожа), успевшая каким-то чудесным образом облачиться в роскошное кимоно.

— Мне этого хотелось не меньше вашего, О-Ямма-сан, — поклонился я в ответ. — Только вряд ли я избавил мир от Юримару. Он слишком живуч для этого.

— Главное, что он покинул мой личный мир, — ответила Горная ведьма. — Вы и так его очень сильно поменяли. И не в лучшую сторону. — Она обвела рукой пространство вокруг себя.

— Это наших рук дело? — удивился я.

— В некотором роде, — сделала О-Ямма неопределённый жест. — Объяснять долго и не особенно нужно в данный момент.

— Верно, — согласился я. — Скажите, О-Ямма-сан, как мне вернуться назад?

— Я верну тебя, — махнула рукой с вынутым из широкого рукава кимоно веером О-Ямма, — когда сочту нужным. Но тебя, кажется, совсем не интересует Юримару? А ведь тебе ещё придётся столкнуться с ним. Вне моего мира.

— Весьма интересует, — ответил я. — И хотел спросить об этом. Просто вопрос моего возвращение волнует меня намного сильнее. С Юримару-то больше уже ничего не поделать, верно?

— Ты сделал всё, что было в твоих силах, Руднев-сан, — сказала О-Ямма. — Большего от простого смертного ожидать нельзя.

— И всё же окончательно его уничтожить не удалось, — заметил я.

— Ты выполнил то, зачем тебя отправила сюда Кагэро, — О-Ямма принялась обмахиваться веером, в странном зале царила влажная, удушливая жара, — и это самое главное. Юримару получил мою силу, и не сможет усвоить её, полностью подчинить себе. А значит, сила будет подчинять себе Юримару. Она поглотит его без остатка, лишит разума, превратит в обычного каии. Разве что невероятных размеров. Но на это нужно время, которое вашим друзьям придётся продержаться. А до той поры Юримару станет ощущать себя властелином мира, будет швырять против них орды тварей тьмы.

— И я не смогу помочь им, — пожал я плечами, но думал тогда не совсем об этом. — Я вот чего не могу понять, О-Ямма-сан. Перед нашим расставанием Кагэро рассказала, что Юримару хочет получить эту самую силу, он сможет изменить мир, вернее, тот изменится сам. Будет поглощён тьмой.

— Не эту, — покачала перед моим носом тонким пальчиком О-Ямма, — а совсем иную. Точнее, та сила, в которой Юримару купается сейчас, всего лишь малая часть той, что он хотел получить. Но он получит её слишком много сразу. Это как будто попытаться выпить сразу целый то [22] сакэ. Больше прольётся по лицу, а если будешь пить без остановки, тебя просто разорвёт. Так и с Юримару, он просто не сумеет усвоить полученную силу. Если бы он пробудил всю ту тьму, что хотел, она, действительно, поглотила бы весь мир.