* * *

Русские туристы все прибывали и прибывали, как будто разом всей страной решили здесь погреться на солнце и искупаться в море. В какой-то момент я понял, что все еще популярен на родине как артист. Незнакомые соотечественники узнавали меня на улице и называли моим настоящим именем. К тому времени я уже немного отвык от этого. «Отлично, – обрадовался я, – значит, пока ничего не потеряно. Я могу вернуться домой и заниматься дальше тем, чему посвятил практически всю жизнь». На сердце отлегло.

С появлением «наших» спокойствия и умиротворения в городке, надо сказать, значительно поубавилось. Все чаще и чаще то тут, то там звучали во все горло по ночам застольные песни, на пляжах появлялись пустые бутылки, а местные торговцы останавливали меня и спрашивали: «Что значит выражение „Та пошиел ти накуй, тсернозопи“?»

* * *

На улице меня догнали двое мужчин.

– Это он, – показав на меня пальцем, по-арабски сказал один из них.

Я остановился.

– Извините, вы русский? – уже по-английски обратился ко мне второй.

– Да, а в чем дело? – ответил я.

– Вы не могли бы нам помочь? Я управляющий отеля «Голд Бич», и у нас проблемы с нашими гостями из России. Они чем-то слегка недовольны, но говорят только по-русски, и мы никак не можем их понять. Наш отель дорожит своей репутацией, и мы бы хотели обойтись без публичного скандала… не доводя дело до полиции.

– Ну, хорошо, – согласился я.

Мы подошли к ресепшену. Отель словно вымер: никого и тишина. На территории около бассейна сидели шесть короткостриженных, здоровенных, слегка подвыпивших парней с массивными золотыми цепями на бычьих шеях.

– О, ну-ка, быстро иди сюда, черножопый, – увидев нас, скомандовал один из них управляющему, – топить тебя, урода, будем…

– «Слегка недовольны», говорите? – тихо уточнил я у управляющего. – Да вас сейчас просто убьют здесь! Постойте тут, я попробую поговорить… Если чего, вызывайте армию для них и реанимацию для себя.

– Ну, ты, козел, не понял, что ли? – вставая, продолжил амбал.

– В парламентера не стреляйте, – крикнул я и направился к ним.

– А ты кто такой? Наш, русский, что ли? Делаешь здесь чего? – услышав родную речь, парни переключились на меня.

– Работаю я здесь.

– В гостинице этой сраной?

– Нет, тренером по нырянию с аквалангом. «Эти», – я показал пальцем на своих сопровождающих, жавшихся в сторонке, – попросили попереводить, а то они понять ничего не могут.

– А чего тут понимать-то, – взвыли «отдыхающие», – мы уже задолбались им показывать, уже даже рожей тыкали, а они, козлы, только лыбятся… Мы бабок за этот вигвам отдали немерено, а тут душ не течет, кондиционеры и холодильники не работают… Перебьем паскуд!..

– Да сдаются они, сдаются. На всех ваших условиях, – сказал я. – Чего хотите?

– Чинят пускай все!

– Может, лучше номера вам поменяют на нормальные? – предложил я.

– Во, лучше так, – согласился здоровяк. – Правильно, пацаны?

– Ну, да. Чего мы будем в ремонте-то жить, – поддержали они, – и чтоб номера, слышь, получше дали, и окнами не на помойку…

Я объяснил обстановку управляющему и сказал, что уже пообещал от его имени ребятам хорошие номера. Тот с облегчением согласился.

– «Люксы» с видом на море подойдут? – крикнул я парням.

– А там все работает? – поинтересовались они.

– Ну, проверьте сами, выберите себе, где работает, – улыбнулся я.

Управляющий уже собрал вокруг себя разбежавшихся от страха работников и давал им указания.

– Э, браток, давай уж с нами до конца, а то эти черти, бл…ь, не понимают же ни хрена. Опять в блуд пойдут… – положив свою тяжелую руку мне плечо, попросил здоровяк. – Меня Андреем зовут.

Буквально через полчаса все было улажено. Номера оказались подходящие, парни остались довольны.

– Вот, это другое дело, – первый раз улыбнулся Андрей. – Заходи, тренер, водки попьем.