— Эва, куда махнул! — сказал Боксер.

— Ты, парень, аппетиты свои поубавь! — посоветовал Интеллигент. — Даже я на это кресло не претендую.

Стюардесса, мучительно раздумывая над предложением Аулиса, вдруг запрыгала, захлопала в ладоши.

— Правильно! Правильно! Пусть сядет! Может, у него получится не хуже, чем у Опио! Пожалуйста! Пожалуйста!

— Цыть!! — крикнул Боксер и схватился за дверную ручку, потому как в это мгновение самолет сильно тряхнуло. — Сговорились, тараканы мадагаскарские?! Вы хорошо подумали, прежде чем сказать такое?! Занять кресло второго пилота! Может, ему сразу на место командира сесть?

— Если никто не сядет за штурвал, то самолет разобьется! — крикнул Аулис, уже не зная, какие еще использовать аргументы.

— Да ты своим разбиванием все уши нам прожужжал! — отмахнулся Интеллигент. — Самолет летит. Командир им управляет. Преступник, убивший Опио, задержан. Все в порядке! Что вы тут митингуете, воду мутите? Марш по своим местам!

Самолет подкинуло на воздушной горке, потом он ухнул вниз. Чувствуя, что пол уходит из-под ног, Боксер схватился за Интеллигента, а Интеллигент, в свою очередь, за Боксера. Оба повалились на пол.

— Ничего страшного! — кричали они, копошась на полу, словно борцы. — Так бывает на всех самолетах… Естественные воздушные ямы… Нормальные сезонные колебания… Ах, блин, ты меня коленом по носу ударил!.. Убери свое жирное брюхо…

— Я тебе помогу, — улучив момент, шепнула Аулису Стюардесса. — Пока делай, что они говорят…

Аулис успел незаметно пожать девушке руку. Если взять в расчет Соотечественника, то теперь их было трое против двух потерявших рассудок полицейских. Самолет еще раз подкинуло, потом он стал заваливаться на левое крыло.

— Сейчас как шмякнемся… — произнесла Стюардесса, хватаясь за штору.

Дверь пилотской кабины открылась нараспашку и двинула по затылку Боксера, который только поднялся на ноги. Полицейский вскрикнул от боли и со злостью пнул дверь ногой. Дверь захлопнулась, но не надолго. При очередном крене дверь снова распахнулась и на этот раз задела ухо Интеллигента.

— Сама судьба предупреждает! — весело сказал Интеллигент, потирая ухо. — Не подходи к штурвалу!

— Может, замок на двери испортился? — спросил Боксер.

— Ничего тут не испортилось! — крикнул Аулис. Он вдруг нашел спасительное алиби для себя: — Это у вас в головах что-то испортилось! Я вам докажу, что невиновен!

Он задыхался от праведного гнева. Даже слезы оскорбленного самолюбия проступили на его глазах.

— Ты что несешь, гиена пятнистая?! — криво осклабился Боксер. Он никогда не позволил бы подозреваемому так разговаривать с собой, но тут случай был особый. Боксер почувствовал, что Аулис заполучил какой-то козырь.

— Надо заткнуть ему рот, — предложил Интеллигент. — Лично я не хочу его слушать!

— Пусть говорит! — звонко запищала Стюардесса.

— Надо выслушать, — согласился Боксер. — Что еще за доказательство?

— Дверь открывается, потому что не заперта! — дрожа от бойцовского накала, выдал Аулис. — А раньше пилоты закрывались изнутри! Для чего, как вы думаете? Для того, чтобы в кабину не вошел посторонний! Они ни за что не открыли бы мне дверь! И как, спрашивается, я проник в кабину и ударил их ключом, если дверь была заперта? Как, объясните мне? А никак! Это сделал человек, которому пилоты доверяли, а потому открыли!

— Интересная мысль, — согласился Боксер и покосился на Стюардессу. — Ты носила им кофе?

— Кофе? — растерялась Стюардесса от неожиданного поворота и часто-часто заморгала. — Кофе? Разве носила?

— Носила, носила, — закивал Интеллигент, затем снял очки, подышал на стекла, протер пальцами. — Значит, ты заходила в кабину… Очень любопытно…

— Но я никого не убивала! — выпалила Стюардесса, тараща глаза и прижимая руки к груди. — Вы с ума сошли! Опио мой муж! Он для меня все! Я люблю его больше жизни! Зачем мне его убивать?

— Мало ли, — пряча глаза, ответил Боксер. — Например, из-за наследства. У него ведь вилла в Эльдоре? И не только вилла. Что там еще в твоем блокнотике указано? Счет в швейцарском банке?

«А кто эту копченую мышку знает? — подумал Аулис, кидая настороженные взгляды на девушку. — Кто читал ее мысли? А вдруг в самом деле?» Эффект от его бурной защиты превзошел все ожидания. Теперь обвинение медленно сползало с Аулиса, словно горячая смола, но в ней начинала залипать Стюардесса. Как выяснилось секундой позже, не только она.