Шрифт:
Перед деревней Ноллендорф французы пытались остановить кавалергардов, но Каблуков стремительной атакой сбил пехоту, захватив еще 4 орудия, взяв в плен трех офицеров и 370 солдат, и отбил денежный ящик нашего гвардейского экипажа.
Всего под Кульмом было взято в плен 5 генералов во главе с Вандаммом и его начальником штаба генералом Хаксом, более 10 тысяч пленных, 81 орудие, из которых 26 были взяты кавалергардами. Два орла и более 200 зарядных ящиков и амуничных фур дополнили трофеи.
Полк потерял убитыми 2 унтер-офицеров, 2 кавалергардов и 44 лошади. Ранеными: штаб-ротмистров барона Арпсгофена штыком в ногу и Белавина пулей, 1 унтер-офицера, 2 трубачей, 30 кавалергардов и 35 лошадей.
Депрерадович был произведен в генерал-лейтенанты, полковники П.И. Каблуков и Ершов в генерал-майоры. В командование полком вступил полковник В.И. Каблуков.
Штаб-ротмистры Белавин и Бердяев были награждены Георгиевскими крестами 4-й степени, поручик С.П. Неклюдов и поручик Д.Е. Башмаков — золотыми шпагами «За храбрость».
Старший вахмистр Василий Денисов, вахмистра Василий Олейкин, Никита Ефремов, Николай Федоров, унтер-офицеры Василий Менщиков, Петр Мартынов, кавалергарды Яков Адаменко, Иван Михота, Иван Шульга, Влас Трач, Степан Богун, Алексей Красунов, Матвей Литвин, Иван Рубан, Федор Запеченко, Семен Силенко и Алексей Сапожников награждены Георгиевскими
крестами. 35 офицеров и 787 кавалергардов получили от прусского короля крест, специально установленный для русских участников этого сражения, так называемый Кульмский крест.
Во время Кульмского сражения поручик П.П. Ланской был послан с приказанием. Проезжая со своим вестовым по полю битвы, сплошь покрытому телами убитых и раненых французов, он услыхал раздирающий крик. Обернувшись, увидел раненого французского драгунского офицера, над которым вестовой Ланского уже занес палаш.
Собрав последние силы, француз сделал над своей головой условный знак, известный среди масонов под названием «A moi, les enfants de la Veuve» [50] .
50
«Я — один из детей вдовы» (франц.).
Ланской не был масоном; но, как многие в то время, он кое-что из их ритуала знал. «Стой! — крикнул он вестовому. — Лежачего не бьют».
Француз безостановочно его благодарил, все время называя братом. «Вы ошибаетесь, — сказал ему Ланской, — я не масон, mais a double titre de chretien et de Chevalier-Garde, je ne puis rester sourd a l'appel d'un frere d'Armes» [51] .
Затем отвез его в ближайшую деревню и поручил его уходу местного жителя.
51
«…но как кавалергард и христианин я не могу оставаться глухим к зову брата по оружию» (франц.).
Француз все пытался узнать имя Ланского. «Это ни к чему. Мы все равно вряд ли с вами увидимся». — «Mais ma mere pourrait au moins prier pour celui qui Lui a conserve son fils». — «Quant a cela pas de refus. Pour vous je suis Chevalier-Garde, pour elle je me nomme Pierre. Et la-dessus bonne chance, camarade, et adieu» [52] .
В сражении под Лейпцигом, в знаменитой Битве народов, полк находился в резерве и активного участия в бою не принимал. 7 октября император Александр и король прусский въехали в город непосредственно с атакующими частями.
52
«Но для того, чтобы моя бедная мать знала, за кого возносить свои молитвы за спасение сына». — «Это не отказ. Для вас я кавалергард, для нее — Пьер. А главное — удачи и прощайте, друг» (франц.).
Король саксонский смотрел из окон дворца на входящие союзные войска. Король был объявлен военнопленным и под конвоем отправлен в Берлин.
Управление Саксонским королевством было поручено кавалергарду князю Репнину.
Тяжелая задача выпала на долю Репнина. Разорение Саксонии было полное, большая часть городов и селений была выжжена. В стране свирепствовала эпидемия тифа, местами — холера. Более 50 тысяч раненых разных армий находились в госпиталях, казна королевства была почти пуста.
Благодаря неутомимой энергии Репнина финансы страны быстро поправились и вместе с ними и общее благосостояние страны.
При назначении на пост наместника саксонского Репнину было приказано разыскать и изъять из обращения фальшивые русские ассигнации, выпущенные Наполеоном в 1812 году. Угроза ссылки в Сибирь за сокрытие ассигнаций сильно ускорила их сдачу. В самый короткий срок было сдано их на 7 миллионов рублей и на один миллион было найдено и отобрано у придворного банкира Фреге, получившего их на хранение лично от самого короля Фридриха-Августа. Фреге подлежал за сокрытие ассигнаций ссылке в Сибирь. Заступился за него перед императором Александром сам Репнин, объяснив поступок придворного банкира как вызванный верноподданническими побуждениями перед своим государем.