Геральт познакомился с экс-королем через Лютика, поскольку трубадур часто гостил в Розроге: Хервиг был очень радушным и гостеприимным хозяином. Лютик-то и вспомнил о Хервиге и его замке, когда все места из составленного ведьмаком списка оказались отвергнуты Йеннифэр как неподходящие. О диво, на Розрог чародейка согласилась сразу же и не крутя носом.

Так и вышло, что свадьба Геральта и Йеннифэр должна была состояться в замке Розрог.

Поначалу свадьба задумывалась как тихая и неофициальная, но с течением времени это оказалось — по различным причинам — невозможным. Требовался кто-то, обладающий организаторским талантом. Йеннифэр, ясное дело, заявила, что ей не пристало организовывать собственную свадьбу. Геральт и Цири, не говоря уже о Лютике, никакими талантами в данной области не блистали. Обратились к Нэннеке, служительнице богини Мелитэле из Элландера. Нэннеке приехала сразу, а с ней — две младшие жрицы, Иоля и Эурнейд.

И начались хлопоты.

— Нет, Геральт, — Нэннеке надулась и топнула ногой. — Ни о церемонии, ни о свадебном пире не может быть и речи. Эта развалина, которую какой-то кретин назвал замком, никуда не годится. Кухня развалилась, бальная зала годна исключительно под конюшню, а часовня… Это вообще не часовня. Ты можешь мне сказать, какого бога чтит этот хромец Хервиг?

— Насколько мне известно, никакого. Утверждает, что религия — мандрагора для масс.

— Так я и знала, — сказала жрица, не скрывая презрения. — В часовне нет ни одной статуи, ничего нет, если не считать мышиных катышков. И еще эта холерная глухомань! Геральт, почему вы не хотите сыграть свадьбу в Венгерберге, в цивилизованной местности?

— Ты же знаешь, что Йеннифэр — квартеронка, а в твоих цивилизованных местностях не терпят смешанных браков.

— Великая Мелитэле! Что значит одна четверть эльфьей крови? Да почти у каждого есть хоть какая-то примесь крови Старшего Народа! Это просто-напросто идиотский предрассудок!

— Не я его выдумал.

Список гостей — не слишком длинный — жених и невеста составили вместе, а приглашением должен был заняться Лютик. Вскоре выяснилось, что список трубадур потерял, причем еще до того, как успел прочитать. Поскольку признаться ему было стыдно, он промолчал и избрал более легкий путь — пригласил всех, кого только мог. Очевидно, Лютик знал Геральта и Йеннифэр достаточно хорошо, чтобы никого важного не пропустить, однако ж он не был бы самим собой, если б не расширил список гостей за счет ужасающего количества особ совершенно случайных.

Явился старый Весемир из Каэр Морхена, воспитавший Геральта, а вместе с ним ведьмак Эскель, с которым Геральт дружил с малых лет.

Прибыл друид Мышовур в обществе загорелой блондинки по имени Фрейя, которая была на голову выше его и лет на сто моложе. С ними появился и ярл Крах ан Крайт со Скеллиге в обществе сыновей Рагнара и Локи. Ноги Рагнара, когда он ехал верхом, доставали почти до земли, а Локи напоминал изящного эльфа. Ничего странного: они были сводными братьями, сыновьями разных наложниц ярла.

Приехал войт Кальдемейн из Блавикена с дочкой Анникой, довольно привлекательной, хотя и жутко застенчивой девушкой.

Прибыл краснолюд Ярпен Зигрин, которого ждали, один, без обычно сопровождавших его бородатых бандитов, которых он называл «ребятами». К Ярпену присоединился в дороге эльф Хиреадан, занимавший не до конца ясное, но несомненно высокое положение среди Старшего Народа, с эскортом из нескольких никому не знакомых неразговорчивых эльфов.

Прибыла также шумная орава низушков, среди которых Геральт знал только Даинти Бибервельта, фермера из Почечуева Лога и — понаслышке — его ворчливую жену Гардению. В толпу низушков затесался один, который низушком не был — известный предприниматель и купец Тельико Луннгревинк Леторт из Новиграда, меняющий форму допплер, выступающий под личиной низушка и прозвищем Дуду.

Явился барон Фрейксенет из Брокилона с женой, красивой дриадой Браэнн, и пятью дочками, которых звали Моренн, Цирилла, Мона, Эитнэ и Кашка. Моренн выглядела на пятнадцать лет, а Кашка на пять. Все оказались огненно-рыжими, хотя у Фрейксенета волосы были черными, а у Браэнн — медово-золотыми. Браэнн снова ждала ребенка. Фрейксенет серьезно утверждал, что на сей раз должен родиться сын, на что ватага его рыжих дриад переглядывалась и хохотала, а Браэнн, слегка усмехаясь, добавляла, что «сына» будут звать Мелиссой.