— Я тут от тебя ничем не отличаюсь.

— Да? Я был уверен, что раз ты так отстаиваешь свою позицию, значит, что-то знаешь. Или хотя бы чувствуешь.

— Мне просто хотелось попробовать хоть что-нибудь. Сил нет вот так вот сидеть сложа руки и любоваться, как фигово всё складывается.

— Боюсь, пока мы мало чем повлияли на сложившуюся ситуацию.

— Да как сказать. Будем надеяться, что наши вылазки оттянут часть внимания от Ледяного замка. Дать бы нашим ребятам хоть немного времени — и они смогут поставить преграду на пути вражеских чародеев. Их чародеи — вот что меня смущает больше всего. В конце концов, бойцы с мечами — дело обычное.

— А правда ли, что ты бился с одним из них на равных?

— Да, на равных. Но не с бойцом. Он там какая-то шишка, определённо. Он так держался, и… Знаешь, меня уже сложно обмануть. Я уже больше двадцати лет наблюдаю за окружающими, желая убедиться, не попал ли впросак в очередной раз. Учусь правильно держаться, слежу, как держатся другие. И угадываю по манерам их положение. Так что уверен, боец был непрост.

— Наши ребята восхищаются тем, что ты решился вызвать их человека на бой.

— Пусть восхищаются. Это полезно для дела. Хотя, откровенно говоря, к этому меня подтолкнули не соображения чести или молодечество, а обычное любопытство напополам с самоуверенностью.

— Думаю, что и всё остальное — тоже.

— Не буду клясться. Не знаю.

— Ну хоть своё любопытство удовлетворил?

— Так… Отчасти. Не в той мере, в какой хотелось бы. Вопросов всегда больше, чем ответов.

— У тебя теперь есть возможность потешить любопытство. И, может быть, удовлетворить его. Выбирай любого из шести пленников и разговаривай с ним.

— Господин… Господин…

— Слушаю! — рявкнул Элшафр голосу за дверью и обозначил лицом извинение в мой адрес. Я молча кивнул: да, мол, разговаривай. А я послушаю.

— Господин, тут… Тут невиданное.

— Ну что стряслось? Небо упало на землю, загорелись горы, реки потекли в небеса?

— Нет, господин, но один из пленников…

— Что такое? Да зайди уже внутрь, милорд дозволяет!

— Дозволяю, — подтвердил я, чрезвычайно заинтересованный.

— Милорд. — Заглянув в кабинет, боец согнулся без малого вдвое. — Должен сообщить, что один из пленников… В общем…

— Да говори уже! — Элшафр явно начинал сердиться. — Что случилось? Сбежал кто-то?

— Нет, господин. Пленники все на месте. Но один из них оказался… женщиной.

— Тьфу на вас, — от души выдал я. — Из-за такой ерунды столько шума? Как понимаю, ты не один в смятении?

— Да, милорд, но… Женщина…

— Вы что — женщин раньше не видели? Кто там ещё в коридоре? Пусть заходят и говорят, что там ещё хотят сказать.

— Да, милорд. — В комнату тут же втянулось с десяток человек. Тут были сенешаль и помощник сенешаля, и командиры трёх боевых групп, и ещё кто-то, наверное, бойцы, взявшие пленных. Солдат, видимо, пригласили на всякий случай — вдруг у меня возникнут вопросы.

— Ну так что странного у вас произошло?

— Милорд, оказывается, один из пленников — женщина.

— Ну замечательно. А к чему такое оживление? — Я поднялся из кресла, чтобы видеть всех. — Вы что — баб не видели? Ну в самом деле, как дети.

— Да, милорд, только поле боя — не место для женщины. Даже женщины в доспехе и с оружием.

— И это говорит имперец? И всерьёз? А дай-ка попробуем припомнить новейшую историю твоей же страны. Мне чудится, или армией Империи тридцать лет управляла женщина в доспехе и с оружием? Никого это, кажется, совершенно не смущало. Так что брось! Что разрешено женщинам одного мира, может быть и в других мирах разрешено.

Посмеялись — кто-то свободно и охотно, кто-то смущённо. Парень, на чью реплику я отвечал, усмехнулся кривовато, и я вспомнил Ниршава. Прямо его интонации и его ответ на упоминания о любом ином, чем дом и семья, уделе женщины.

У меня давно не вызывали раздражения взгляды, расходящиеся с моими собственными. И сейчас, встретив знакомую реакцию, я лишь мысленно вздохнул, что этот мой давний друг — очень далеко. Три года назад он неудачно сломал ногу, маги мало чем смогли помочь, так что на коне ему больше не ездить и в боях не участвовать. Отряды из Вередия, из его владений приведёт Ниршавов старший сын.

Что ж, надеюсь, у меня ещё будет возможность съездить к нему в гости.

— Всё верно, милорд, — согласился один из полевых командиров. — Но всё же странно было обнаружить женщину на поле боя — не на командном пункте, а именно в бою. Всё-таки, чтоб всерьёз играть в военные игры, нужно быть мужчиной.