Проезжая по мосту Стоксундсбрун, Йенс открыл окно и выбросил магазин с патронами и ключи от машины в воду через перила моста.

Альберт оставил их вдвоем, удалившись в гостиную.

— Какой у тебя замечательный сын, — сказал Гектор. Затем он стал говорить о том, как важно еще в молодости научиться правильно относиться к миру — а дальше все само встанет на свои места. Он сравнивал Альберта с самим собой.

София прервала его:

— Гектор, я хочу попросить тебя уйти.

Он не понял:

— Ты хочешь, чтобы я ушел?

Она кивнула. Он вглядывался в ее лицо, пытаясь прочесть в нем что-то.

— Почему?

— Потому что я так хочу. И я прошу тебя больше сюда не приходить.

Гектор разглядывал ее, наморщив лоб и сжав руки.

— Хорошо, — проговорил он наконец, стараясь делать вид, что ее слова не произвели на него сильного впечатления. Потом поднялся, но вместо того, чтобы уйти, остановился у края стола. — Не знаю, в чем я провинился.

София избегала встречаться с ним глазами.

— Ты ни в чем не провинился. Просто я хочу, чтобы ты ушел.

Судя по всему, он расстроился, но не стал устраивать сцен — позвонил по телефону, сказал пару слов по-испански и вышел из дома. К воротам подъехал на машине Арон.

Она еще долго сидела у стола — время остановилось.

— Мам, ты решила умереть в одиночестве?

Сын с разочарованным видом вернулся в кухню и сел напротив нее. Она не ответила — поднялась и стала убирать со стола.

— Чего ты боишься?

— Я не боюсь, Альберт. Просто это моя жизнь, и я сама решаю, чего я хочу, а чего нет. Ты понял?

Она слышала, как жестко и неискренне звучит ее голос.

— А кто он все-таки?

— Я же тебе говорила.

— А по-настоящему?

И снова София не ответила. Более всего на свете ей хотелось сказать: «Альберт, милый, ради бога, помолчи! Они слышат каждое наше слово!»

Однако вместо этого она лишь молча указала пальцем в сторону гостиной, словно желая выгнать вон непослушного ребенка. Альберт был слишком взрослым для такого наказания — даже не понял, что она имеет в виду. Он молча вздохнул, поднялся и вышел из кухни.

София вылила шампанское в мойку.

Квартира напоминала старый склад — открытая, большая, по-спартански обставленная, с колоннами, поддерживавшими относительно высокий потолок. Харри проживал в мансарде на Кунгсхольмене. В этой старой обшарпанной квартире он обитал с тех пор, как Йенс познакомился с ним, — лет пятнадцать, не меньше. Харри был самоучкой и всю свою жизнь проработал частным детективом. В семидесятые и до середины восьмидесятых он действовал в Лондоне, а затем по каким-то загадочным причинам решил вернуться домой.

Харри только что проснулся и бродил по большому открытому пространству квартиры в войлочных тапочках и клетчатом халате. Его редкие волосы торчали на голове ежиком — их хозяина это нисколько не заботило.

— Кофеварка включена, но придется подождать, потому что я забыл обработать ее средством для снятия накипи.

Голос Харри звучал шершаво и хрипло, словно ему нужно было прокашляться.

Электрическая кофеварка в кухонном уголке тревожно шипела и булькала. В комнате было включено четыре компьютера. Харри перебрался к ним, почесал голову.

— Ну что там у тебя? — Он кашлянул.

Они уселись на стулья перед рабочим столом.

— Удостоверение и телефон.

Харри протянул руку:

— Давай удостоверение.

Йенс положил в ладонь Харри полицейское удостоверение Ларса Винге. Харри долго разглядывал его, поворачивая то так, то эдак. Поднес к свету лампы, стоявшей на полке позади мониторов.

— Настоящее, так что парень и впрямь полицейский. Ты его лицо разглядел?

— Сбоку, но на фотографии он.

Харри зевнул и начал стучать по клавишам, поглядывая на документ.

— Как ты все это добыл? Ты вроде говорил, что просто пофоткаешь.

— Ситуация изменилась.

— Бывает, — пробормотал Харри и продолжал постукивать по клавиатуре, не проявив никакого интереса к теме. Выдвинув ящик, расположенный у его ног, он достал потрепанную записную книжку в кожаном переплете, спустил со лба очки и принялся листать страницы, испещренные заметками мелким почерком. Затем повернулся к Йенсу и кивнул в сторону кофеварки, которая перестала шипеть.

Йенс поднялся и пошел туда.