— Физиотерапевт? Я не знал, — удивился он.

Аманда заметила в его глазах сомнение, подобное тому, которое она видела в глазах своих пациентов-мужчин. А может, он просто раздумывает, почему она тратит время на строительство дома.

— Я думаю вернуться к работе, как только закончится строительство дома, — пояснила она.

Возникла пауза. Его взгляд беспокоил и волновал ее. Наконец он задумчиво кивнул:

— Я встречался сегодня с Джей Ди, и он просветил меня немного по вопросам строительства собственными силами. Вы разбираетесь в конструкциях в целом. Я — нет. Он будет вести все работы для меня.

— Это будет ваш дом, и вполне естественно, что вы хотите, чтобы все было в порядке.

— То, что я хочу, и то, что я могу себе позволить в данный момент, разные вещи. Думаю открыть здесь местный ресторан, когда найду совладельца.

Аманда вздохнула. Наверное, сейчас не лучшее время говорить о совместном владении.

— Послушайте, Мак, раз уж вы здесь… Мой адвокат составляет новый проект.

— Хорошо. Спасибо, Аманда…

— Не спешите меня благодарить. Он вам может не понравиться. Но так или никак, — сказала она более резко, чем намеревалась.

— Я в ваших руках. Приму все ваши условия.

Аманда неожиданно почувствовала себя смущенной и виноватой без всяких видимых причин.

— Придется так сделать. Так будет надежнее для женщины, если она хочет обезопасить себя. После этого мы можем продолжать заниматься своими проектами. — Почему она считает нужным что-то объяснять?

— Хотите посвятить меня в подробности сейчас или попозже? — деловито спросил он.

Его глаза излучали такое доверие, что Аманда даже не вспомнила точно, что она наговорила Карен. Она растерялась.

— Я еще пока не видела соглашения в готовом виде. Я просто объяснила свою точку зрения. Карен свяжется с бурильщиками. Вы получите копию… когда все будет готово и нужна будет ваша подпись.

— Отлично. Извините, что я принес вам так много беспокойства. Я сейчас заберу Боза. Спасибо за все. — Он подошел к собаке.

Боз поднял голову, виляя хвостом, но не встал.

— Боз, пошли, — сказал Мак более строго.

Пес посмотрел на Аманду и заскулил.

— Что такое? Ему что больно?

Аманда взглянула на Боза. Он с грустью смотрел на нее, растянувшись на скамье. Она не очень-то была знакома с повадками животных, но инстинктивно чувствовала, что собаке хочется комфорта. Она заметила и смущение Мака.

Подойдя к собаке, она наклонилась и взяла в руку его лапу.

Боз ткнулся носом ей в плечо, но лапы не отдернул.

Аманда погладила его и выпрямилась, удивляясь проявлению его доброго отношения.

— Он в порядке.

— О’кей, Боз. Слышал? Мы уходим, — сказал Мак, хлопнув в ладоши.

Собака умоляюще посмотрела на Аманду своими серо-голубыми глазами.

— Ну может, он не хочет наступать на лапу. — Аманда вдруг поняла, что Боз хочет остаться.

Мак недовольно взял его за ошейник, но пес отказывался встать. Мак сдался первым.

— Поверить не могу, — пробормотал он. — Предатель.

Аманда улыбнулась.

— Где твоя лояльность? Тебя надо отдать переучиваться. — Он повернулся к Аманде: — Вы что-нибудь понимаете?

— Боюсь, что да, — засмеялась она. — Он хочет остаться, чтобы о нем получше заботились.

— А, пациент влюбился в медсестру. Могу ли я его за это винить?

Аманда покраснела.

— Пусть останется сегодня на ночь. Он чувствует себя здесь в большей безопасности, потому что это я вынула колючку. Я пошлю его домой завтра утром. — Ей хотелось, чтобы Мак быстрее ушел. Маленькое пространство быстро заполнялось его теплом, его запахом, его присутствием. У Аманды защемило в груди от мысли, что никогда она не испытывала такого простого и доброго отношения к себе, даже со стороны мужа, который уверял, что любит ее.

Мак снова взглянул на Боза.

— Хорошо, приятель. На сегодня ты победил, но смотри, чтобы без всяких там штучек. — Мак посмотрел на Аманду. — Позвоните мне, если он будет вам мешать. Я оставлю свой номер телефона. Хорошо?

— Все в порядке. — «Да уходи же, Мак, уходи скорее!»

Мак кивнул, разрешая Бозу остаться. Он было уже открыл дверь, но оглянулся.

— О’кей. Вы тут двое присматривайте друг за другом. Встретимся завтра утром, — сказал он мягко и скрылся в темноте.