Любопытная деталь, уже в 90-х годах бывший следователь Саблина полковник Добровольский, рассказывая о своем участии в «деле Саблина», упомянул, что из-за раненой ноги Саблина приносили на допросы на особых носилках. Помимо этого во время самих допросов он не сидел на обычном казенном стуле, а полулежал в специально доставленном для него кресле. Как-то это не вяжется все с историями о выбитых зубах и перебитых пальцах.

Заметим, что даже верный Шейн, который видел и общался с Саблиным во время судебного процесса, ни следов побоев, ни выбитых зубов, ни перебитых пальцев тоже почему-то не заметил.

Из письма Саблина родителям 24 марта 1976 года: «...У меня все хорошо. Продолжаю поддерживать здоровье и настроение на должном уровне. Много читаю, так как здесь очень хорошая библиотека. Стараюсь меньше сидеть и лежать, а больше ходить. На прогулках напеваю песни, что помогает прочищать легкие и поднимает жизненный тонус: “Я люблю тебя, жизнь, и надеюсь, что это взаимно!”»

Ну не стыкуются надуманные «избиения» с чтением книг в библиотеке, рачительной заботой о своем здоровье и распеванием во весь голос песен.

Поэтому когда сегодня очередные недобросовестные журналисты реанимируют россказни о том, что Саблина якобы избивали во время допросов и вообще держали в черном теле, этому верить не следует. Содержание Саблина осуществлялось строго в рамках советского законодательства. Ни о каком физическом насилии над подследственными не было и речи. Это признает даже не слишком лояльный к советской власти бывший подручный Саблина Шейн. С первого дня пребывания в следственном изоляторе Саблину оказывалась квалифицированная медицинская помощь. Подследственные Саблин и Шейн имели свидание с родными, им регулярно передавались передачи, они вели переписку с родственниками. Саблину была предоставлена возможность даже заниматься творчеством. Так, за время следствия он много рисовал и даже написал детскую повесть о морском псе Дике. Согласитесь, что когда тебя пытают кровожадные чекисты, то тебе уже не до написания детских книжек. В последнем письме от 14 июня 1976 года Саблин пишет еще и о нескольких написанных им рассказах, которые находятся в Москве у друзей, с просьбой напечатать их в тогдашней либеральной прессе: в журнале «Огонек», в «Литературной газете» или в «Неделе». Искренне жаль, что все написанные рассказы Саблина, как и повесть о собаке Дике, исчезли. А может, вовсе не исчезли, а просто были опубликованы под другим именем?

Полностью отрицает факт избиения Саблина и его адвокат Л.В. Аксенов. Наконец, зададимся вопросом: а для чего Саблина вообще было бить? Протоколы его допросов свидетельствуют, что он рассказывал все, о чем его спрашивали, предельно откровенно и каялся, каялся в содеянном...

Закрытое судебное заседание Военной коллегии Верховного суда СССР, на котором слушалось дело Валерия Михайловича Саблина и его ближайшего подручного Александра Николаевича Шейна, открылось в Москве 6 июля 1976 года.

На суде в последнем слове Саблин, в частности, сказал: «Я люблю жизнь. У меня есть семья, сын, которому нужен отец. Все».

На закрытом заседании 13 июля 1976 года председатель суда генерал-майор юстиции Г.И. Бушуев огласил приговор.

ПРИГОВОР

Именем Союза Советских Социалистических Республик

13 июня 1976 года г. Москва

Военная коллегия Верховного суда СССР в составе: председательствующего генерал-майора юстиции Бушуева Т.И. и народных заседателей: генерал-лейтенанта инженера Цыганкова И.С. и генерал-майора инженерных войск Козлова Б.В. при секретарях: полковника административной службы Афанасьева М.В., служащего Советской армии Кузнецова B.C., генерал-майора юстиции Шантурова B.C. и защитников — адвокатов Аксенова A.B. и Попова Л.М. рассмотрела в закрытом заседании уголовное дело по обвинению капитана 3-го ранга Саблина В.М. о совершении преступления, предусмотренного пунктом «а» статья 64 уголовного кодекса РСФСР и матроса Шейна А.Н. по статье 17 и пункту «а» статьи 64 уголовного кодекса РСФСР...

1. Капитана 3-го ранга Саблина Валерия Михайловича, родившегося 1 января 1939 г. в г. Ленинграде, русского, исключенного из членов КПСС в связи с данным делом, имеющего высшее образование, женатого, ранее не судимого, на службе в Военно-Морском Флоте СССР с июля 1956 г., — в совершении преступления, предусмотренного пунктом «а» ст. 64 УК РСФСР.

2. Матроса Шейна Александра Николаевича, родившегося 7 марта 1955 г. в г. Рубцовске Алтайского края, русского, исключенного из членов ВЛКСМ в связи с данным делом, с образованием 10 классов, холостого, не имеющего судимостей, на службу в Военно-Морской Флот СССР призванного в мае 1973 г. по статье 17 и пункту «а» статьи 64 уголовного кодекса.

(Далее на 13 страницах убористого машинописного текста рассказывается об обстоятельствах мятежа на БПК «Сторожевой», преступных действиях Саблина и Шейна.)

...При назначении Шейну наказания в качестве пособника, суд принял во внимание признание им своей вины и раскаяние в содеянном, что преступление он совершил под влиянием Саблина, который был его начальником, а также степень и характер его участия в совершении преступления, находит возможным применить к нему статью 43 уголовного кодекса РСФСР и не применять ссылку.

В отношении Саблина, учитывая исключительную опасность совершенного им преступления, суд считает необходимым применить исключительную меру наказания, предусмотренную законом, хотя в судебном заседании Саблин полностью признал свою вину, раскаялся в содеянном, имеет на иждивении ребенка, а за время военной службы неоднократно поощрялся.

На основании изложенного и руководствуясь статьей 44 «Основного уголовного судопроизводства Союза ССР и союзных республик», статьями 301—303, 312—315 и статьи 317 УПК РСФСР, Военная коллегия Верховного суда СССР приговаривает: