Влюбленных разлучили, конечно. Но им удалось бежать. Они хотели скрыться за границу, но погоня настигала. Они прибежали к реке и, взявшись за руки, прыгнули в воду… Размокли, конечно, мгновенно. Подоспевшие на берег родственники обоих цветов только увидели, как уплывают по воде кружочек колбасы и ломтик сыра…

Тут бы белым и черным бутербродам помириться, обняться, оплакать погибших влюбленных и провозгласить равенство наций. Но нет — обе стороны друг на друга жутко обиделись. С тех пор белые бутерброды с черными очень не дружили и всяко друг другу пакостили. Но это так, пояснение к тексту. А то вдруг уважаемый читатель не знает, кто такое бутерброды. Итак, продолжаем.

— Как карта? — поразился Юджин. — Как на колбасе?

Марта забежала за спину дяди Джо и потрогала пальчиком кривые загогулины, вырезанные на его колбасе.

— Хи-хи-хи… — поежился дядя Джо. — Не щекочи меня за карту.

— Она пиратская?

— За кого ты меня держишь? — обиделся дядя Джо. — Я порядочный моряк, с пиратами не разговариваю.

— О-о-о! — потрясенно выдохнул Юджин. — Я знаю! Это карта клада великанов-бутербродоедов! Ты попал к ним в плен! Они съели всех твоих товарищей! А ты достался великану с плохой памятью. У него склероз был.

— И он забыл меня съесть? — дядя Джо с интересом знакомился с эпизодом из своего героического прошлого.

— Нет, он вырезал на твоей колбасе карту клада своего прапрадеда, потому что боялся ее забыть. А ты сбежал.

— А вы правда видели бутербродоедов? — спросила Марта. — В школе нам сказали, что их не бывает. Что это отголоски древних мифов о сотворении мира и бутерброда. Великан по имени Человек сотворил землю и бутерброды на ней. А потом он нас съедает…

— Ты знаешь, что такое «съесть»? — удивился дядя Джо. — Я в твоем возрасте даже слов таких не слышал.

— Есть — это означает «убивать, отрезая ртом небольшие порции и пропихивая их внутрь посредством волшебства», — отчеканила Марта, она этот параграф из истории хорошо помнила. — Вот мы ртом разговариваем, а великаны ртом едят. Из вредности.

— Не из вредности, — поправил дядя Джо. — У них организм такой несовершенный. Если не есть, они заболевают… вот как если бы мы попали под дождь. Великаны не злые. Они раскаиваются, что едят бутерброды, клянутся, что больше никогда даже колбасы не понюхают, стараются бросить эту вредную привычку… но не могут. Как только видят бутерброд, так набрасываются и съедают. А потом плачут, жалеют, что съели, и молятся великому Холодильнику…

Тут дядя Джо фыркнул и сказал:

— Ладно, я больше не могу эту чушь пороть. Нету никаких великанов, это суеверие. А карта на колбасе действительно показывает, где клад… я надеюсь. У нас в семье она передается из поколения в поколение. Мой отец скопировал ее мне со своей колбасы. Мой дед скопировал моему отцу. И так далее. Но что означают значки и линии — никто не помнит.

— Я узнаю! — Юджин аж приплясывал от нетерпения. — Я расшифрую!

— Мне кажется, это план Шестой Квадратной Пирамиды, — сказал дядя Джо. — У нее угол обломан, и на рисунке у квадрата уголок отрезан.

— Мы прямо сейчас туда пойдем! — закричал Юджин. — И найдем клад!

— Я уже ходил, — неохотно признался дядя Джо. — Нету там ничего.

— Надо взять Кальве, — сказала Марта. — Кальве хоть что найдет.

Кальве был Мартиной сосиской. Когда-то на заре времен полудикие еще бутерброды приручили совершенно диких сосисок — к обоюдному удовольствию. Теперь многие держали дома этих милых розовеньких шестиногих зверюшек. Но Марта считала, что ее Кальве — лучше всех. Он был веселый и верный. И все-все мог вынюхать, даже клад. А дикие сосиски до сих пор тявкали в степях за Квадратными Пирамидами. Нрав у них был скверный: чуть что — плевались майонезом.

Давным-давно сидел Дикий Бутерброд в Дикой Пещере у Дикого Огня и думал о смысле жизни. Тоже дикой, что характерно. И вдруг в пещеру зашла Дикая Сосиска. Продвинутый и начитавшийся Киплинга Бутерброд спросил:

— Ты, из Дикого Леса Дикая Тварь, зачем явилась?

— Сам ты тварь, — обиделась сосиска, не читавшая Киплинга и не узнавшая цитату. — А я приручаться пришла. И не побоюсь этого слова — одомашниваться. Пора, однако. Эволюция на дворе.

Дикий Бутерброд выглянул на двор и увидел Эволюцию, застенчиво топчущуюся там с какой-то птичкой в руках.

— Ну раз Эволюция… надо так надо, — вздохнул Бутерброд и приручил Сосиску.

Эволюция ему вообще-то курочку Рябу для приручения принесла. А нахальная Сосиска без очереди заскочила. Не зря гласит бутербродная пословица: «Наглость — второе счастье».