Лукас говорил официальным тоном, и Сесили вдруг поняла, что непривычная интимность их положения, по-видимому, приводит мужа в такое же замешательство, как и ее. Не дав Лукасу уйти в свою комнату, Сесили положила руку на его локоть.

— Ваша светлость, подождите.

Лукас повернулся к ней, вопросительно подняв брови, но при этом накрыл ее руку своей и небрежно погладил большим пальцем запястье.

— Мы теперь муж и жена, — тихо сказал он. — Я бы очень хотел, чтобы ты называла меня по имени.

Сесили вдруг засмущалась, ее щеки залились румянцем.

— Хорошо… Лукас. Я надеялась, что… пожалуйста, останься.

Он снова вопросительно поднял бровь. Его взгляд упал на кровать, потом вернулся к лицу жены. Он взял руку Сесили, поднес к губам и поцеловал кончики пальцев.

— Я хотел дать тебе возможность отдохнуть. Если прошлую ночь ты провела так же беспокойно, как я, тебе определенно нужно вздремнуть.

— Мы можем лечь спать… вместе?

За последние несколько дней в жизни Сесили произошло множество перемен, и почему-то перспектива остаться в новой спальне одной вызывала у нее беспокойство. Лукас удивленно расширил глаза, но кивнул:

— Иди сюда.

Все еще держа Сесили за руку, Лукас повел ее через гардеробную, а потом через общую гостиную в свою комнату. Его спальня походила на спальню Сесили как зеркальное отражение, но была декорирована в более строгом стиле — вместо бледно-голубого цвета здесь был темно-синий. В центре красовалась большая внушительная кровать. У кровати Лукас остановился, жестом предложил Сесили сесть и, к ее смущению, принялся раздевать, начав с туфель и чулок.

— Лукас! Я имела в виду только… как бы это сказать… сейчас еще день, и мы ведь не можем заниматься…

Хотя Сесили не могла заставить себя произнести соответствующие слова, было понятно, что она имеет в виду. Раньше мисс Амазонка без колебаний сказала бы то, что думает, но усталость и действия Лукаса подействовали на молодую герцогиню Уинтерсон странным образом: она вдруг стала застенчивой, чего за ней раньше не замечалось.

Однако ее возражения не заставили Лукаса прервать свое занятие. Продолжая снимать с нее левый чулок, он помедлил лишь затем, чтобы быстро поцеловать ее в коленку.

— Сесили, мы будем только спать.

По глазам мужа Сесили поняла, что он говорит искренне, и ее снова поразило его благородство. И доброта. Впервые в жизни Сесили полностью и безоговорочно доверяла другому человеку. Ощущение было одновременно и успокаивающим, и опасно волнующим.

— Ты так же утомлена, как и я, — сказал Лукас.

Он встал и начал расстегивать фрак. Сесили не сомневалась, что, не будь здесь ее, Лукас воспользовался бы в этом деле помощью лакея. Но поскольку герцог Уинтерсон носил фрак не такого плотно облегающего покроя, как диктовала последняя мода, он вскоре справился сам.

Сесили впервые видела его в одной рубашке, и от этого зрелища у нее захватило дух. «Просто поразительно, — думала она, — что такая простая вещь может оказаться очень возбуждающей». Она поймала себя на мысли, что с нетерпением ждет, когда увидит его обнаженный торс.

Раздеваясь, Лукас неотрывно смотрел в глаза Сесили, и от его взгляда у нее в животе стало разливаться тепло. Она согнула ноги в коленях и легла на спину, не чувствуя ни малейшего стыда, словно девушка из гарема.

Наконец Лукас лег на кровать и притянул Сесили к себе. Ей было приятно чувствовать сквозь тонкую ткань рубашки тепло его кожи. Усталость в ней боролась с возбуждением.

— Спи, — прошептал Лукас, касаясь губами ее макушки. — Позже у нас будет вдоволь времени, чтобы удовлетворить другую потребность.

Сесили опять принялась подбирать слова, чтобы поспорить, но ее сморил сон, и она уснула в объятиях Лукаса.

Лукас еще не вполне пробудился, но уже полностью осознал, где он и кто рядом с ним в кровати. Он не помнил случая, чтобы когда-нибудь ложился с женщиной в постель вот так, только для того чтобы поспать. Но по-видимому, с Сесили ему многое предстояло испытать впервые. Обнаружив, что ее нет рядом, Лукас чуть было не запаниковал, но услышал, что из смежной комнаты доносится ее голос. Он бы не очень удивился, обнаружив, что она, спустившись по простыням, сбежала через окно. И все же его светлость был рад, что она этого не сделала.

Легкий голод уже давал себя знать, и Лукас отправился на поиски Сесили. Они должны были обедать в гостиной, и, на случай если Сесили не насытится, он вдобавок велел слугам, которым было приказано не беспокоить молодоженов, подать еще и скромный ужин.

Лукас босой прошел в гостиную, но Сесили и там не оказалось. Он постучал в дверь, соединяющую две комнаты, но никто не ответил. Лукас повернул ручку и вошел. В комнате пахло розами и его женой. Герцог улыбнулся, радуясь этой перемене, и подумал, какие еще новшества внесет в его дом леди Лукас Уинтерсон.